Ночами я бродила одна по палубе, без сна. Я, Бхагивати, колдунья, королева пиратов, приносящая удачу и смерть, с плащом, волочащимся в просоленной пыли, словно оторванное крыло.
Я могла бы захохотать, если бы не разучилась даже улыбаться. И плакать.
«Никогда мне их не забыть, эту боль и этот урок», — Думала я. Никогда.
Тогда я не знала еще, что всему придет забвение. Однажды.
Но теперь я должна рассказать вам о змеях.
Змеи — везде, да, и даже дома у вас, в вашей дорогой комнате. Они под батареей, а может быть, свернулись в изоляционном материале в стене или замаскировались в узорах ковра. Это нечто, колеблющееся в углу взгляда, что невозможно уловить, сколько ни оглядывайся.
А магазин? Он кишит ими.
Удивлены? Ничего подобного не замечали, скажете вы. Это потому, что они в совершенстве владеют искусством оставаться невидимыми. Если только они сами не пожелают, вы никогда в жизни их даже не заметите.
Нет, я тоже их не вижу. Уже больше нет.
Но знаю, что они здесь. Вот почему каждое утро, еще до прихода первого посетителя, я расставляю глиняные мисочки с молоком по углам всего помещения. За мешки с запасом риса басмати, в тонкую щель под полками с даль, рядом со стеклянной витриной, загроможденной безвкусными безделушками, которые индийцы покупают, только когда им нужно придумать что-нибудь в подарок американцу. Я должна все сделать правильно, прощупать пол на предмет нужных точек, которые узнаются по живому теплу и легкой пульсации. Я должна пойти в правильном направлении — северо-северо-запад, которое еще называется ишан на старом языке, и прошептать слова приглашения.
О, змеи. Старейшие из существ, что ближе всего к матери-земле, что, как сухожилия и вены, стелются по ее груди. Я всегда их любила.
Когда-то и они меня тоже.
На растрескавшихся от жары полях позади отцовского дома местные змеи прикрывали меня от солнца, когда я уставала от игр. О, их волнистые широкие капюшоны, их запах, влажный, как земля под деревьями в банановых рощах. В речушках, сетью опутывавших деревню, водяные змеи плавали со мной, касаясь моей кожи своей чешуей, — золотистые стрелки, прорезающие полную солнечными бликами воду, — и рассказывали мне сказки. О том, как через тысячу лет кости утопленника превращаются в белый коралл, а глаза — в черный перламутр. Как глубоко в подводных пещерах сидит царь змей Наградж, стерегущий груды сокровищ.
А змеи океана, гады морские?
Им я обязана жизнью.
Слушайте, я расскажу вам.
