Нила поглядывала на пациента. Ей не терпелось забросать его вопросами, она заранее поражалась ответам. И все же она не нарушала главного принципа. Она не имеет права первой вступать в контакт. Пациент должен сам ее заметить. Будь сегодняшний пациент обычным, она бы нисколько не беспокоилась. Ведь современные воскресанты заранее знают обо всех последствиях криозаморозки и воскрешения. Даже экстренное замораживание не таило в себе неожиданностей. Процедура стала настолько привычной, что почти все знали, чего ожидать — разумеется, за исключением всяких непредвиденных обстоятельств. В общем, для поколения Нилы криозаморозка стала делом повседневным, и, проснувшись, люди возобновляли прежнюю жизнь.
К сегодняшней операции Ниле пришлось серьезно готовиться. Кроме того, она боялась козней со стороны Гектора. Она сразу же начала наводить справки, когда Мош объявил ей о своем решении назначить ее главным реаниматором, она была уже во всеоружии. Успела перечитать свои старые университетские лекции, покопалась в архивах. Главным образом, ее интересовали работы Роберта Эттингера, создателя концепции крионики. В «Проспекте бессмертия», написанном триста лет назад, Эттингер подробно остановился на вопросе о том, как выводить воскрешенных из состояния шока. Прочитав сотни бумажных и цифровых страниц, Нила поняла одно: к каждому пациенту необходим индивидуальный подход. Если реаниматор попробует форсировать события, он может нанести пациенту психическую травму, впоследствии у него может развиться постоянное ощущение заброшенности. Вначале разум воскресанта уязвим и беспомощен, как у новорожденного младенца. И пока пациент не привыкнет к новому окружению и к новой реальности, с ним следует обращаться крайне осторожно. К такому выводу пришли все отцы-основатели крионики, с ними соглашались и самые крупные специалисты современности. Правда, до их находки — можно сказать, до ее находки — все выводы основывались лишь на теории.
Поэтому Нила терпеливо ждала, пока пациент первым обратит на нее внимание, и делала вид, будто «читает книгу». Впрочем, «книга» выглядела вполне аутентично — вплоть до шелеста бумажных страниц. Разумеется, никакой бумаги не было в помине. Нила смотрела в тщательно замаскированный голодисплей. За происходящим одновременно следили ассистенты, они сидели в примыкающих помещениях и отмечали все изменения состояния пациента, передаваемые по голосвязи. В число ассистентов включили теоретиков, кабинетных ученых, занимавшихся только расчетами, резервную реанимобригаду. Кроме того, там находился и Мош с помощниками. О том, что за пациент оказался у них в руках, знали только Мош, доктор Ван, Нила и Гектор. На голодисплеи передавали данные о деятельности жизненно важных органов пациента, особые датчики следили за движениями его глаз и — до некоторой степени — давали представление о ходе его мыслей. Взглянув на голодисплей, Нила видела, какие эмоции испытывает воскресший и в какой степени. Отдельные датчики передавали сведения о ее организме. Данные о ней были во многом так же важны, как и данные о ее пациенте. В ходе воскрешения взаимодействуют люди из разных миров, любые отклонения от нормы чреваты катастрофой.
