Нила взволнованно расхаживала по коридору у выхода из транспортного отсека.
— Извини, — сказала она, едва увидев Моша.
Мош с улыбкой положил руку ей на плечо:
— Ничего страшного.
Они зашагали по длинному коридору в сторону закусочной.
— В самом деле, не нужно было мне предлагать твои деньги, — продолжала Нила, чуть не столкнувшись с группой терапевтов, делавших обход. Затем она как бы вскользь заметила: — Как будто у тебя такая сумма валяется без дела!
Идущая навстречу медсестра протянула Мошу инфопланшет для подписи. Мош приложил к нему палец.
— Вообще-то валяется, — продолжал он на ходу. Обернувшись, он спросил застывшую на месте Нилу: — Ты идешь или как?
Он ждал ее у входа в закусочную. Они вместе сели за столик, зарезервированный для директора.
— Так у тебя есть десять миллионов кредитов?! — ошеломленно переспросила Нила.
— На самом деле значительно больше.
Нила знала, что Мош не хвастает, хвастовство не было присуще его натуре.
— Тогда почему ты не заплатил ему? — спросила она.
— Почему позволил мне вылезти со своими жалкими десятью тысячами, когда у тебя миллионы… нет, извини, десятки миллионов в банке?
— Нила, — ответил Мош, наклоняясь к ней через стол и беря ее руки в свои, — мне очень жаль, но я должен был позволить тебе… так сказать, проявить свой характер. И потом, мне, так же как и тебе, все равно не дали бы заплатить.
— Объясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду!
Мош улыбнулся:
— Конечно! — Он выпустил ее руки и откинулся на спинку стула. — Нила, ты — прекрасный реаниматор. Когда наработаешь опыт, можешь стать одним из лучших. Твои акции, кстати, скупает не только Гектор.
— В самом деле? — недоверчиво спросила она.
— Если быть точным, куплено десять тысяч твоих акций, правда, в пакете с другими… Твоя вспыльчивость может тебя погубить. Как я и говорил, ты в самом деле очень талантлива. Но в тебе нет корпоративной жилки. Возможно, мои слова тебя удивят, но я пошел в транспортный отсек вовсе не для того, чтобы помочь тому типу.
— Почему же ты хочешь оставить все как есть?
— Я не хочу. Но пойми, дело не во мне — совсем не во мне. Как и не в тебе. Даже если бы мне хватило безрассудства заплатить, мне бы не позволили.
— Кто может помешать тебе расплатиться собственными деньгами?
Мош вздохнул:
— Нила, я могу сразу назвать тебе три причины, по которым мне не позволят заплатить. Во-первых, меня обвинят в злоупотреблении служебным положением. Во-вторых, им даже не придется опротестовывать платеж — только отложить сделку. Попросят «своего» судью выписать соответствующий ордер, и процедура воскрешения будет перенесена на несколько дней, если не недель.
