— Ну вот, Клер Кимболл. — Возглавляя группу, как флагман под парусами, шествовала огромная блондинка в цветастом платье, перетянутом широким пластиковым поясом. Из манжетов рукавов и над перетянутой талией выпирало жирное тело. В руках у нее была покрытая фольгой тарелка. — Ты ничуть не изменилась. — Маленькие голубые глазки мелькали на заплывшем лице. — Правда ведь, Мэрилу?
— Ничуть не изменилась. — Это суждение было произнесено шепотом, сухопарой женщиной в очках в стальной оправе, волосы которой отливали тем же серебром, что и металл в углу гаража. С облегчением, Клер признала в худощавой женщине городскую библиотекаршу.
— Здравствуйте, мисс Негли. Приятно снова вас видеть.
— Ты так и не вернула книгу «Ребекка». — За стеклами ее очков цвета бутылочного стекла Кока-Колы подмигивал правый глаз. — Думала, что я забуду. Помнишь Мин Атертон, жену мэра?
У Клер челюсть чуть не отвисла. Мин Атертон прибавила добрых пятьдесят фунтов за последние десять лет, и ее с трудом можно было узнать под слоями жира. — Конечно помню, привет. — Онемев, Клер сложила измазаннные руки на бедрах еще более чумазых джине, надеясь, что никому не захочется их пожать.
— Мы хотели дать тебе утро на то, чтобы разобрать вещи, — заговорила Мин по праву жены мэра и президента «Женского Клуба». — Помнишь Глэдис Финг, Линор Барлоу, Джесси Мизнер и Кэроланн Герхард.
— А…
— Девочка не может всех сразу вспомнить. — Глэдис Финг выступила вперед и вручила в руки Клер блюдо. — Я тебя учила в четвертом классе и запомнила хорошо. Очень аккуратный почерк.
Ностальгия приятно окутала сознание Клер. — Вы ставили цветные звездочки в наших тетрадях.
— Когда вы того заслуживали. У нас тут достаточно пирогов и печенья, чтобы у тебя все зубы заныли. Куда их поставить?
— Очень мило с вашей стороны. — Клер беспомощно посмотрела на дверь в прачечную, затем на кухню. — Надо бы поставить внутрь. Я еще не успела…
Но голос ее оборвался, потому что Мин уже вплыла в прачечную, сгорая от нетерпения увидеть, что здесь нового.
— Какой приятный цвет. — Острые маленькие глазки Мин пробуравили все. Лично она не понимала, как может оставаться чистой темно-синяя кухонная скатерть. Ей больше нравилась ее белая с золотыми цветочками. — Последние жильцы были не очень общительные, мы плохо сочетались. Я не могу сказать, что жалею об их отъезде. Серые были люди, — сказала Мин, презрительно хмыкнув, что поставило на место предыдущих жильцов. — Хорошо, что семья Кимболла снова в его доме, правда девочки?
