— Ну так как ты, Клер?
Они сидели на ступеньках с двумя бутылками теплого пива «Бекс», которые Клер подхватила во время блужданий по Пенсильвании. Расслабившись она повела плечами, запрокинув бутылку. Пиво и прохладная ночь снимали усталость вождения.
— Да ничего. — Ее взгляд опустился на значок на его рубашке. Глаза наполнились смехом. — Шериф.
Кэм вытянул ноги в ковбойских сапогах и скрестил их.
— Насколько я понимаю Блэйр не рассказал о том, что я занял место Паркера.
— Нет. — Она отпила немного, затем сделала жест бутылкой. — Братья никогда сестренкам не рассказывают интересные сплетни. Такой порядок.
— Я это запомню.
— Ну а где Паркер? В гробу переворачивается, потому что не перенес бы увидев тебя в своем кресле?
— Во Флориде. — Он достал пачку сигарет и предложил ей. — Снял значок, собрал вещи и отправился на юг. — Когда он зажег зажигалку, Клер вытянулась, и дотронулась кончиком сигареты до пламени. В свете огня они изучали друг друга.
— Просто так и уехал? — спросила она, выпуская дым.
— Ага. Я узнал, что место свободно и решил попробовать.
— Ты в Вашингтоне жил, правда?
— Да.
Клер откинулась на перила, глаза ее выражали пытливость и интерес.
— Полицейский. Я все время думала, что Блэйр стал крутым. Кто мог подумать, что «Дикарь» Кэмерон Рафферти окажется на стороне законности и порядка?
— Мне всегда нравилось делать неожиданные вещи. — Он продолжал смотреть ей в глаза, поднимая бутылку и делая глоток. — Ты хорошо выглядишь. Худышка. Очень хорошо.
Она сморщила нос, услышав старое прозвище. Хоть оно и не было таким обидным как остальные — Жердь, Струна, Комариная задница — приставшие к ней в годы юности, оно напомнило о времени, когда она заполняла пустоты лифчика и выпивала галлоны протеинового напитка.
— Не надо это говорить с таким удивлением.
— Последний раз, когда я тебя видел, тебе было сколько? Пятнадцать, шестнадцать?
«Осенью, после того как умер мой папа», — подумала она».
— Около того.
— Ты стала хорошенькой. — Во время их словесной перепалки он заметил, что хотя она по-прежнему была худенькой, некоторые части ее тела округлились. Но несмотря на перемены, она оставалась сестрой Блэйра Кимболла, и Кэм не мог перестать подшучивать над ней. — Ты живописью занимаешься, или что-то в этом роде?
— Леплю. — Она отбросила сигарету. Одним из ее больных мест было то, что многие думали будто все художники занимаются живописью.
— Да, я знаю в Нью-Йорке было, что-то связанное с искусством. Блэйр говорил об этом. Так ты что торгуешь этим — вроде птичьих бессейнов?
