Экран слева отвлёк меня от зарождающихся расчётов, каким образом проникнуть на Лимбо, минуя сторожевые маяки Федерации.
Сначала я глазам не поверил. Затем принялся быстро подсоединять компьютерные определители-зонды и датчики, отслеживающие информационный фон, увеличивать пойманное экранами внешнего слежения. И, наконец, когда картина стала более-менее ясной, я включил микрофон общей связи, подключил кают-компанию и сухо сказал:
— Внимание. За нами следуют два крейсера. Один принадлежит барону Ди Гранду. Второй — неизвестному частному лицу. Они идут параллельно друг другу и курсом на сближение с нашей яхтой. Скорость прибавляют почти одновременно — с разницей в две секунды. Какие будут указания?
Ошеломлённую тишину кают-компании я буквально прочувствовал.
Тихий голос драко:
— Иду вытаскивать Джина.
— Рубка! Есть возможность прибавить скорость? — чётко спросил Мангуст.
— Есть. Но смысла нет. Эти крейсера имеют более мощный двигатель и разогнались достаточно хорошо, чтобы догнать нас... по выполненным расчётам, через две минуты.
Неразборчиво... Кажется, в кают-компанию прибежал Ледяной Джин, и с ним заговорили, быстро делясь информацией.
— Андрей, сколько нам осталось, чтобы покинуть слои атмосферы? — спросил отяжелевший, по ощущениям, голос Мангуста.
— Тридцать секунд.
— За их пределами, на самой орбите, яхта сможет маневрировать?
— Да, мы уже достигли точки...
— Приступаем, — деловито скомандовал Мангуст. — Джин и Люциус — в трюм, к оружию. Диана — в рубку, координировать действия стрелков.
Двадцать секунд... Девятнадцать... Четырнадцать... Десять.
В рубку влетела Диана, свалилась во второе кресло, надела наушники.
— Трюм, как меня слышите?
— Наводку! — сухо откликнулся Ледяной Джин.
Шаг четвёртый — боевая тревога — превратил меня в хладнокровную расчётливую машину, чьи провода пронизали всю яхту.
Я будто увидел, как Ледяной Джин приник к экрану с двумя быстро растущими точками, как Люциус отточенным движением робота с конвейера стремительно просматривает состояние лазерной пушки, наличие которой на яхте я проверил в первые секунды тревоги. Почудилось, я даже уловил сожаление Мангуста, что он не может схватиться с преследователями в рукопашную.
Интуиция Мангуста сработала мгновенно. Или он просто почувствовал, что я о нём думаю. Почему-то казалось, что он чувствительный... как лесной хищник.
— Андрей, почему ты не смог определить принадлежность второго крейсера?
— Это — прокатное судно.
