Почти смешная история и другие истории для кино, театра | страница 79

Марина Петровна потопталась на лестничной площадке, потом неожиданно побежала вверх. Она задыхалась, но не сдавалась, бегом взобралась на самый верхний этаж и изо всех оставшихся сил нажала кнопку звонка квартиры двадцать четыре.

Гена Муляров сам отворил дверь.

— Ага, вот ты где! — Марина Петровна вцепилась в Гену, схватила за воротник. — Я тебя придушу!

— Да отпустите вы! — стал вырываться Гена. — Вы что, вы мне рубашку рвете!

— Где Вася?

— Какой Вася?

— Родственник из Новгорода! Немедленно дай его адрес! — И Марина Петровна выпустила Гену.

Гена, все еще испуганно поглядывая на Марину Петровну, достал из кармана записную книжку:

— Вот. Темно-зеленая, два, квартира тоже два.

— Телефон?

— У него нет телефона. А что случилось?

— Он женатый?

— Нет, а почему?

— Был женатый?

— По-моему, нет.

— И детей на стороне у него нету?

— Не знаю, не проверял…

— До свидания! — Марина Петровна стала спускаться по лестнице. — Ты где учишься?

— В автодорожном…

— Тройки есть?

— Есть.

— Исправь на четверки!

Гена перегнулся через перила:

— А все-таки, зачем вам Вася?

— Я еду в Новгород, — сухо объяснила Марина Петровна, — и мне там нужно такси!

Борис Иванович пришел домой подавленный.

— Ну что? — встревожилась Катенька. — Она не отдала свидетельство?

— Отдала. Только вот Наташка сбежала с таксистом.

— Куда сбежала?

— В Новгород!

— Ну, это не очень далеко, — заметила Катенька, — километров пятьсот!

— Как ты можешь об этом так спокойно говорить! Моя дочь…

— Борюся, у них теперь свобода любви!

— Замолчи! — неожиданно для самого себя закричал Борис Иванович.

— Ого! — удивилась новая жена. — А ты, Борюся, дочку-то любишь больше, чем меня.

— Неправда, — возразил Борис Иванович. — Просто ее я люблю восемнадцать лет подряд, а тебя лишь три месяца…

Катерина нисколько не обиделась, а лишь поглядела на него сочувственным взглядом и легко погладила по голове. И такой исходил от нее ласковый покой, что напряжение спало и Борис Иванович по-детски уткнулся лицом в мягкое плечо.

Тем временем шустрый старенький «Москвич» бодро катил к Новгороду. К вечеру он уже отмахал положенные пятьсот километров с гаком и от гостиницы «Садко» повернул направо.

— Слева, — сообщал Вася, — церковь Спаса на Ильине, четырнадцатый век, в ней фрески Феофана Грека… А вот — Федора Стратилата, она еще постарше… Тебя это волнует?

— Это будет меня волновать несколько позже, — ответила Наташа, — в настоящий момент меня волнует встреча с твоими родителями.

Вася повернул «Москвич» налево, свернул с главной улицы.