Стеклянный куб парикмахерской Иллария приметила издалека.
Мастеров в парикмахерской было двое, оба были заняты, а очереди дожидалась только одна женщина лет тридцати с густо намазанными ресницами и с высокой тяжелой прической.
— Вы последняя? — спросила Иллария.
— Я же первая, я же крайняя, — оживилась женщина, заполучив собеседника, — сегодня народу нет, напротив в универмаге выбросили импортные кофточки.
— Значит, мне повезло, — сказала Иллария.
— Крым в этом году ужасно подорожал! — доверительно пожаловалась женщина. — Койка — рубль пятьдесят!
— А было?
— Рубль. Но мне очень надо в Крым — я безмужняя…
— Надеетесь там выйти замуж? — заинтересовалась Иллария.
— Что вы? — Женщина даже хлопнула Илларию по руке. — Серьеза на курортах не бывает. Так — пляжный перепляс. — И понизила голос: — Мне загар очень идет. На мой загар мужики на улице оборачиваются.
— Так он же быстро сходит!
— Мне мазь достали, два месяца держится, даже два с половиной. Только мыться надо без губки.
— Следующий! — позвал освободившийся мастер.
Женщина встала, оправила платье.
— А разве здесь нельзя загорать, у речки? — быстро спросила Иллария.
— Здесь я работаю, а не загораю! — И женщина с высокой прической заторопилась к парикмахеру готовиться к поездке в Крым.
Когда подошла очередь Илларии и она уселась в кресло, мастер поглядела на голову клиентки и вздохнула, потому что работа предстояла тяжелая:
— Голова у вас сильно запущенная, не волосы, а бурьян. Вы из провинции?
— Из Москвы, — смущенно созналась Иллария, — да и немолодая я.
— Немолодых нет, есть смирившиеся, — возразила парикмахерша. — В Москве теперь парики носят, а что… напялил — и никаких забот, и мужики тоже напяливают.
— Они-то зачем?
— Потому что наука против лысины бессильна, — разъяснила образованная парикмахерша. — Лысеют ведь по наследству. Так что будем с вами делать? Раз в неделю будем ходить на укладку? Или химическую? Потом сами будете накручиваться. Сумеете?
— Сумею, бигуди у меня есть.
— Накручиваться надо на пиво, лучше на «Жигулевское»…
— Потом от головы будет пахнуть пивом… — поморщилась Иллария.
— Хотите парик? Могу достать, маде ин Гонконг. На тонкой сетке, голова не потеет. Девяносто рублей.
— Делайте химическую! — вздохнула Иллария.
Некоторое время спустя Иллария взбиралась на крутой бугор, осторожно неся голову в новой прическе, а в руках держа пакет с молоком и две калорийные булочки.
— Ну что? — обернулась Таисия Павловна. — Очухалась? — вырвала из рук сестры пакет, ловко надкусила угол, сделала большой глоток, отломила, сунула в рот кусок булки. — Сегодня идет хорошо, кажется, я поймала свет на этих домишках, там на склоне в этом свете они как живые. — И снова повернулась к этюду.
