— Салим аль-Руниш — наш очень хороший друг. Можно сказать, что мой хороший дружок, вернее приятель, так лучше звучит по-русски. Я даже был у него в гостях; прекрасный у него замок в маленьком оазисе из пальм, окруженном песками. Мраморные бассейны, четыре жены, как и положено. И отдельный двухэтажный дом для наложниц, которых он меняет раз в полгода, — улыбался Норман Плэтт. — А вы, наверное, удивляетесь, откуда я все знаю?
— Да могу я когда-нибудь встретиться хоть с кем-то? Кроме моего адвоката, естественно: если не с Королевым, то хотя бы с вашим Рунишем?!
— С господином Салимом? Увы, кажется, вы уже не встретитесь, — победоносно улыбался Норман Плэтт. — Он вас ждал-ждал да так и не дождался, вы опоздали на встречу.
— Так я же торчу у вас! — с ненавистью проскрежетал я.
— Вот именно, сидите у нас. И ваше задание провалено, почти провалено… Если, конечно, у вас хватит благоразумия согласиться на мое предложение…
— О сотрудничестве? — прорычал я. Норман Плэтт согласно кивнул. — Категорически отвергаю!
— Повторяю: зря. Ну что ж, у вас еще есть время подумать…
— Перед расстрелом? — по-черному пошутил я (или сказал правду? — я и сам не знал).
— Ну зачем — перед расстрелом? Вы еще можете кому-нибудь пригодиться, — усмехнулся Норман. — Я просто говорю, что у вас есть еще некоторое время подумать. Может быть, Юрий Королев, тоже мой хороший друг, захочет вас убедить, — многозначительно добавил Норман Плэтт.
На моем лице не дрогнул ни один мускул, когда он сказал «хороший друг».
— Я встречусь с Королевым?
— И очень скоро, господин полковник.
— Я же просил, не надо «господинов»! — вспылил я.
— И ваш бывший друг…
— Он мне не друг!
— Ваш бывший коллега по учебе совсем не предатель вашей социалистической родины, как вы думаете. Он диссидент, а это, по-моему, у вас сейчас звучит гордо. Или перестройка господина Горбачева армии пока не коснулась? — Норман Плэтт сверлил меня своими холодными бледно-голубыми глазами сквозь толстые стекла очков, и мне казалось, что он видит меня насквозь, читает все мои мысли.
— Где Королев?
— В американском представительстве, назовем это место так, — без улыбки отрезал Норман Плэтт.
— В представительстве ЦРУ?
— Полковник догадлив. — Вновь мягкая улыбка появилась на загорелом лице Плэтта.
— Так он здесь же, где я?
— Нет, он в другом месте:
— Мне это все не нравится, — пробурчал я, пытаясь собраться с мыслями.
— Мне пока тоже. Значит, вы, как уверяете, не работаете на КГБ?
