— Выходит, ты меценат, Лопатин? — сыто отдуваясь, спросил Федосеев. — Вот из-за таких меценатов одному в армии лафа, не служба, а другому — через день на ремень.
— Может, оно и правильно, — задумчиво сказал Седлецкий. — Не можешь рисовать — ходи через день на ремень. Таланты, Роман Ильич, беречь надо. Их у нас и так достаточно передушили.
Федосеев, кажется, обиделся, потому что довольно резко встал, скомкал салфетку и позвал начальника штаба дивизии, угрюмого болезненного подполковника:
— Пойдем, хозяйство покажешь… Поглядим, какие вы тут еще художества развели!
Седлецкий не спеша допил компот, подмигнул Лопатину:
— А мы чем займемся, Константин Иванович?
— О моральной обстановке в части я и говорить не хочу… Пустое дело, Алексей Дмитриевич! Скажите там, в Москве, что нам не комиссаров, вроде вас, присылать надо, а людей и технику. Жратву!
— Скажу, — пообещал Седлецкий. — Пойдемте, все-таки, посмотрим поближе на ваших воинов…
…В казармах окна наполовину были заложены мешками с песком. Из таких же мешков были устроены на крыльцах брустверы.
— Зачем? — кивнул Седлецкий на мешки.
— На всякий случай, — неохотно сказал Лопатин. — Есть-пить не просит, пусть лежит.
Оружия в пирамидах не было. Лопатин коротко пояснил: на руках.
— Значит, боитесь налета, Константин Иванович? — спросил Седлецкий.
— Боюсь, — буркнул Лопатин. — Не хочу, чтобы нас тут… голыми руками!
В мастерской солдаты под руководством пожилого прапорщика собирали странные конструкции из толстой проволоки. Ежики какие-то, подумал Седлецкий, вертя колючую загогулину.
— У забора бросаем, — сказал прапорщик. — Если кто перелезет, значит… Далеко не побежит.
В медсанчасти щуплый майор кричал на красного и злого генерала Федосеева:
— Зимой угля не давали, котельную топили еле-еле, лишь бы трубы не разморозить! Это как, а? Ангины, бронхиты, фурункулез! Сейчас гастрит пошел. Это как, а? У меня валерьянка в таблетках и стрептоцид!
Горячую речь начальника медсанчасти угрюмо слушали еще два санитара-сверхсрочника и дневальный — поносник с прозрачным лицом и синими губами.
— Они же дети! — наступал на генерала майор. — Дети!
Федосеев молча порысил на улицу.
— А вы кто? — повернулся к Седлецкому майор. — Эксперт? Ну, и какая у вас экспертиза? Больной перед смертью сильно потел, и это хорошо! Так что ли? Почему мои рапорты никто не читает, а?
На крыльце медсанчасти недовольный Федосеев сказал Лопатину:
— Ты где такого разгильдяя откопал?
— В качестве начальника медсанчасти майор Маркарьянц меня вполне устраивает, — сказал полковник.
