КАИР — ПЕРВЫЕ ДНИ
(февраль-март 71-го)
Квасюк поселил меня в пансионе «Дахаби», что в Гелиополисе. Это хороший район, как Арбат в Москве. Старая покосившаяся вилла со следами колониальной роскоши затерялась в переулке рядом с площадью Рокси. Грузный бауаб (консьерж) провел меня в квартиру на первом этаже.
Там было темно, деревянные ставни закрыты, как принято в Египте.
Поставил чемоданчик. Распахнул окна. Осмотрелся: яркие лучи солнца затопили комнату, осветили колониальную мебель — этажерки, столики для чая, кресло. На книжной полке — романы на английском 30-х — 40-х годов. Запомнил тисненный золотом корешок на английском: Перл Бак: «Земля».
Испытал чувство давно забытого и вновь узнаваемого. Это чувство не раз посещало меня в Египте.
В том же пансионе «Дахаби» мне явился во сне британский солдатик, который жил в Каире в 42-м и погиб в пьяной драке на улице Пирамид.
С грохотом ворвался сосед по квартире, лейтенант Женя Крахмалев:
— Ты кто? Ты почему? Ты здесь?
И тут же, не дожидаясь объяснений, предложил купить у него фотоаппарат «Зенит» — всего за 20 фунтов.
— Он новый! Здесь на базаре стоит 40!
— Зачем он мне?
— Каир будешь снимать.
Но я засомневался. И был прав. За 20 фунтов с небольшим я купил вскоре часы «Ориент». А Каир пару раз снял допотопной «Сменой».
Женя достал фотографию невесты — стюардессы на теплоходе «Шота Руставели» и застонал:
— И этого человечка, такого близкого, такого родного, хочется прижать!
Обычный казарменный бред, коему свидетелем я был не единожды: советские военные — как дети.
Женя действительно женился на стюардессе, но через пару лет развелся: его переманила корректорша по прозвищу Белка в «Воентехиниздате» на Красносельской улице.
Судьба Жени, как и многих виияковцев, оказалась незавидной: распад СССР сделал профессию военного переводчика ненужной. Многие из них пошли челночить по Ближнему Востоку, разбрелись по далеким странам и регионам. Самый известный — Виктор Бут — попал в американскую тюрьму.
Первая ночь в пансионе «Дахаби»: я лег, долго не мог заснуть, наконец забылся туманным, тяжелым сном.
Что-то заставило меня проснуться. Открыл глаза и истошно закричал не своим голосом: на плече сидела большая черная крыса и терла лапками мордочку.
Вскочил, но крыса, опередив меня, была уже в коридоре. Я гонялся за ней по всей квартире, пока она не забежала в ванную. Я закрыл дверь ванной, схватил швабру и начал колотить по стенам. Крыса вертелась, как мотоциклист по вертикальной стене. Так продолжалось минут двадцать. Я почти добил крысу, когда она ускользнула в вентиляционную трубу.
