И невесты истомились. Ну, те сметливые. Побегали друг к дружке, пошушукались и собрались оравой на дальние ягодники по морозцу, — то как раз, время сбора. Клюква там, брусника, черемуха еще, может, не вся опала, а калину и рябину хоть и под Рождество собирай, если птица что оставит.
С невестами и другие пошли — дети постарше, бабы, стариков набралось. С каждого подворья кто-нибудь шел, как и в прежние годы по осени. Таёжной ягодой запасались на всю зиму и вёсну и тащили на санках и за плечами большие ягодные корзины.
Пока собирались да готовились, успели снестись с женихами — те ждали. Правда, случилась сперва большая заминка, и даже, казалось, непреодолимая: батюшка из поселковой церкви наотрез отказался идти на ягодники. «Власть имущим слова не скажу, не выдам, — пообещал он, — а венчать в дебрях, вне храма освящённого, не могу себе позволить». Заупрямился, старый. Однако же и подсказал — правительство, мол, временное, и законы у него временные, так что можно вроде бы временно заключить брак, называется «гражданский» — и сделать о том записи в поселковом Совете самоуправления, у секретаря. Тут невесты, в свою очередь, заупрямились и приуныли: зачем нам временный брак, куда это годится, нам постоянный надо, чтоб с детишками и на всю жизнь.
Батюшка стал растолковывать: мол, придёт своё время, и всё временное кончится, наступит постоянное, тогда и обвенчаться можно, не поздно будет. Ну да, а если к тому часу детишек куча, как тогда? «А чада в купель окунём — вот те и крещёны. Невинны дак!» — заверил батюшка.
Секретаря уговорили, соблазнили, пригрозили, уломали, деться ему было некуда, прихватил он печать и книгу записей и тоже собрался за ягодами. Сам не знал, как уж там будет выкручиваться перед начальством (надеялся всё же!), но и перед народом еще страшнее. Со службы попрут — куда ни шло, а вот головешки вместо подворья… Шахтер под землю лезет, дак и не знает, сам поднимется или товарищи вынесут прямо к отпеванию. И не раз, и не два, а каждый рабочий день. Отчаянный человек шахтер. Выйдет на-гора, напьется и пустит «красного петуха».
И потому обещал секретарь не только записать гражданский брак, но и выдать свидетельства с печатями.
* * *
Созывала большой семейный совет, конечно же, мать. На самом-то деле, если я хоть что-то соображаю в затеях предков, она по природе была тайным лидером, а когда касалось ее «кровного» (сын, Колька, в опасности, «кровнее» не бывает), брала бразды в свои руки, и тогда вокруг нее всё вертелось, взрывалось, затихало и лепетало.
