— Чайник — двадцать килограммов, топор — тридцать...
— Да ты что? — завопили вокруг. — Такой чайник и на стол не поднимешь! Топор
двухпудовый — ха-ха-ха!
— Ну, девятнадцать! — огрызнулся староста. — Откуда я знаю, какие у кого чайники!
Они ведь старые, ржавчиной обросли. У меня, например, чайник весит не меньше два-
дцати килограммов. А с водой еще больше... — Он обратился к Черепанову: — Кровать
сто килограммов потянет?
— Это ж кровать, а не бульдозер! — отшатнулся Черепанов. — Она хоть старая, но...
— Что нам, фотографироваться с ней? — пробурчал Лысюра.
Как ни накидывал он, как ни преувеличивал вес — еле-еле набралось полторы тонны.
— Я думаю, что мы возьмем обязательство собрать не менее пяти тонн, — твердо
заявил староста.
— Пять тонн?! Да мы надорвемся, а столько ни в жизнь не наберем! — недоумевал
Живцов.
Лысюра укоризненно покачал головой.
— А ты, оказывается, лентяй, Живцов. Еще не работал, а уже — «надорвемся»... Нюни
распустил: «ни в жизнь не наберем»! Эх ты!
Живцов смутился, что-то забормотал.
— Словом, подумать надо, пошевелить мозгами, ясно? — Лысюра неопределенно
пошевелил пальцами в воздухе.
Когда все разошлись, староста порвал листок, на котором записывал обязательства
каждого, и повернулся к Синицыну:
— Порядок! А теперь иди за мной.
Смеркалось. Холодный ветер рвал полы их пальто. Они подошли к школьному сараю,
и Лысюра отомкнул громадный висячий замок, откинул железную петлю:
— Ключ я у деда Цыбули взял.
В сарае было сумрачно, пахло плесенью и краской. В углу были свалены поломанные
стулья, парты, столы, ржавые ведра, бочки, связки старых тетрадей.
— Тут, — указал Генка пальцем на середину.
— Что? — не понял Макар.
— Сгружай свои десять тонн. При мне будешь, или мне выйти?
— Оставайся, чего там... — Синицыну надоело творить чудеса в одиночку. Когда кто-
то рядом, интереснее...
Он хлопнул в ладоши:
— Десять тонн металлолома чтобы были здесь, как дома!
И удивился: перед ним ничего не было.
— Не-ету! — прошептал Генка и толкнул плечом Синицына. — Может, что
неправильно сказал в заклинаниях?
— Да нет, все правильно! — протестовал Макар. И он опять хлопнул в ладоши. — Не
успею моргнуть глазом — тоннам всем явиться разом!
Снова пусто. У Синицына волосы зашевелились на голове. Значит, он уже не
волшебник? Кончилось все... В отчаянии он привычно крикнул:
— Две порции мороженого!
В руках появились вафельные стаканчики, наполненные снежно-белым мороженым,
