В целом у меня остается впечатление, что наши артиллеристы и приданный дивизион корпусных пушек-гаубиц артиллерийскую дуэль все же выигрывают. Хуже с авиацией, «сталинских соколов» почти не видно и немцы несколько раз бомбят как передовую, так и артиллерийские позиции. Утешает одно, наше направление по-моему фрицы главным не считают и поэтому самолетов на нас бросают немного. Так что на передовой дела постепенно устаканиваются и к вечеру мне удается вернуться в село, где уже разместился штаб бригады.
Совершенно измотанный, добираюсь до отведенной для постоя избы. «Рыжего» остальной экипаж обихаживает в заранее отрытом для него саперами капонире. Хорошо все же служить в командирской машине, остальные танкисты роют себе укрытия своими силами и не здесь, а на передовой, которая негромко громыхает в десятке километров отсюда.
В избе меня ждет Антон, расстаравшийся для меня и Андрея, приготовив две импровизированные постели, и смотрящие с русской печки несколько малышей. Сидящая у меня на плече Мурка вызывает оживление, а уж когда появляется Андрей с Ленгом, то что твориться на печке просто не поддается описанию. Особенно когда Ленг, спокойно обнюхав нисколько этим не потревоженную Мурку, невозмутимо отходит и ложится у дверей. Видно, что только страх перед незнакомцами мешает ребятне разразиться удивленными криками и тучей вопросов.
К сожалению, нормально поужинать не дают немецкие авианалеты. Сначала прилетает почти два десятка пикировщиков, которые с воем моторов сбрасывают бомбы на окраину села, возле капониров с техникой, а потом обстреливают пулеметным огнем избы. Едва мы выбираемся из щелей и заходим в избу, как снова появляются вражеские самолеты. На этот раз звено «мессеров», внезапно выныривает откуда-то из-за леса и, стреляя из пушек и пулеметов, на бреющем проносится на селом, сбросив несколько пятидесятикилограммовых, судя по взрывам бомб. «Мессерам» везет меньше, чем «юнкерсам», наши зенитчики встречают их ливнем огня из крупняка. В результате один из налетчиков, словив несколько очередей, падает сразу за окраиной. Остальные уходят и похоже уже не вернуться, потому что на закатном небе я успеваю заметить мчащиеся им вслед знакомые силуэты «яков». Успокоив детишек печеньем из доппайков и слегка перекусив сами, заваливаемся спать. Завтра опять предстоит трудный день. Один из тех тысячи с лишним дней войны, которые должны привести нас в Берлин.
