Мнение одного пресыщенного астронома, заметившего: «Видел один астероид — считай, видел все», оказалось ошибочным. Он был специалистом по сталкивающимся галактикам, поэтому его невежество в отношении всяких мелких пустяков считалось простительным. На самом деле астероиды весьма отличались друг от друга как по типам, так и по размерам — от тысячекилометровой Цереры до безымянных глыб величиной с небольшой многоэтажный жилой дом.
Большинство из них представляло собой не более чем кусок камня, хорошо знакомого на Земле и на Луне. Чаще всего это были базальты и граниты, все те же первоклассные строительные материалы, созданные великим небесным архитектором Альп и Гималаев.
Другие состояли главным образом из металла — железа, кобальта и более редких элементов, включая золото и платину. В те дни, когда алхимия рынка еще не сделала золото чуть дешевле существенно более полезных металлов вроде меди или свинца, некоторые относительно небольшие астероиды могли бы стоить триллионы долларов.
Но наибольший интерес для науки представляли те из них, которые содержали большое количество льда и углеродных компонентов. Некоторые были погасшими кометами, или же им еще только предстояло стать таковыми, когда изменения гравитационных волн начнут подталкивать их в направлении пламени Солнца, пробуждающего их к жизни.
Углеродные астероиды по-прежнему скрывали множество тайн. Вокруг объективных данных не прекращали кипеть жаркие споры, но имелись признаки того, что некоторые из этих обломков некогда были частью более крупного тела, возможно, даже планеты, достаточно большой и теплой, чтобы на ней находились океаны. А если так, то почему бы и не сама жизнь? Несколько палеонтологов загубили свою репутацию утверждением, что они обнаружили на астероидах окаменевшие останки живых существ. Большинство коллег подняло на смех саму идею, но окончательный приговор вынесен еще не был.
Каждый раз, когда в поле зрения показывался интересный астероид, ученые «Голиафа», как правило, раскалывались на два лагеря. До обмена ударами дело не доходило, но рассадка за обеденным столом могла претерпевать неуловимые изменения. Астрогеологи хотели повернуть корабль со всем своим лабораторным оборудованием и выйти на цель так, чтобы они могли вволю ее поисследовать. Космологи упирались руками и ногами. Мол, сдвинутся все их тщательно выверенные базовые линии, вся интерферометрия порушится — и это ради нескольких жалких булыжников.
