«У твоего-то скафандра конструкторы похуже моих будут, — мысленно произнес Сингх. — Сдается мне, я вряд ли буду долго наслаждаться твоим обществом».
Сказать то же о мистере Роберте из МТИ было, конечно же, нельзя. Судя по всему, он приближался.
Сингх решил сменить способ передвижения, задействовать другую группу мышц и сократить риск заработать судороги. Об этой опасности тренер тоже предупреждал его. Прыжок кенгуру был эффективен и быстр, но широкий скачковый шаг — удобнее и не столь утомителен, просто потому, что более естествен.
Однако на отметке двадцать километров он снова вернулся к стилю кенгуру, чтобы все мышцы находились в равных условиях. Кроме того, ему захотелось пить, и он высосал несколько миллилитров фруктового сока из специальной трубочки, весьма предусмотрительно встроенной в шлем.
Ему оставалось пройти двадцать два километра. Сейчас забег продолжал всего один соперник. Представитель «Клавий индастриз» наконец сдался. В этом первом лунном марафоне бронзовых призеров не будет. Он стал прямым противостоянием Луны и Земли.
— Мои поздравления, Боб, — усмехнулся тренер через несколько километров. — Ты только что совершил две тысячи гигантских скачков для всего человечества[9]. Нил Армстронг гордился бы тобой.
— Не верю, что ты их считал, но все равно приятно. У меня проблемка.
— Какая?
— Смешно сказать — ноги мерзнут.
Пауза была такой долгой, что он повторил жалобу.
— Я тут уточняю, Боб. Уверен, что можно не волноваться.
— Надеюсь.
Дело и вправду казалось пустяковым, но в космосе мелочей не бывает. Последние десять-пятнадцать минут Сингх испытывал легкий дискомфорт. Ему казалось, что он идет по снегу в туфлях или ботинках, которые не защищают от холода, и становилось все хуже и хуже.
Никакого снега в Заливе Радуги, разумеется, не было, хотя земной свет часто создавал такую иллюзию. Но местными ночами реголит здесь становился намного холоднее, чем снег антарктической зимы, — градусов на сто, не меньше.
Это не должно было иметь значения. Реголит очень плохо проводит тепло, и защитного слоя на обуви должно было вполне хватать для защиты. Очевидно, материал со своей задачей не справлялся.
Внутри шлема послышалось неловкое покашливание.
— Извини, Боб. Наверное, подошвы у ботинок надо было делать потолще.
— Да уж, пожалуй. Ладно, я потерплю.
Через двадцать минут он уже не был так уверен в этом. Дискомфорт начал нарастать, превращаясь в боль, ноги стали заледеневать. Сингх никогда не жил в по-настоящему холодном климате, и это ощущение было для него внове. Он не знал, как с ним поступать и когда симптомы могут стать опасными. Кажется, полярные исследователи порой теряли большие пальцы на ногах или даже вообще целые конечности? Это повлекло бы за собой не только неприятные ощущения, но и потерю времени в палате регенерации. Чтобы отрастить ступню, требовалась целая неделя.
