И тут мы встаем перед еще более общим вопросом: какова цель нашей работы. Является ли целью увеличение производительности и потребления? Или это обеспечение развития и роста человеческой расы? Обычно заявляется, что одно не может быть отделено от другого. То, что хорошо для производства, хорошо и для человека, и наоборот. Это звучит как провозглашение некой красивой, предопределенной гармонии, но на самом деле — чистая ложь. Нетрудно продемонстрировать, что многие вещи, полезные для индустрии, были вредны для людей. В этом заключается дилемма сегодняшнего дня. Если мы продолжим движение по тому пути, по которому идем, прогресс будет достигаться только за счет людей. И поэтому мы должны сделать выбор. Говоря библейским языком, мы должны выбрать между Богом и кесарем. Это звучит достаточно драматично, но если уж мы собрались серьезно говорить о жизни, дела приобретают драматичный окрас. То, что я подразумеваю здесь, не только вопрос жизни и смерти, но также вопрос о том, выберем ли мы увеличение смерти в окружающей нас жизни или предпочтем существование, полное жизни и активности. Сам смысл существования должен стать более живым, более наполненным жизнью. Люди обманывают себя на этот счет. Они живут так, как будто они прекратили жить или вообще не начинали.
Человеческая мудрость говорит нам, что после сорока каждый из нас должен держать ответ перед самим собой. Это означает что истории наших жизней должны показать, правильно или неправильно мы их прожили (правильно и неправильно не с точки зрения морали, но с нашей внутренней точки зрения). И наиболее блестящие надгробные речи, с их списками достижений, не могут смягчить главного вопроса, ответа на который мы не должны избегать: жили мы или живем? Действительно ли мы проживаем свою собственную жизнь, или это происходит только по чьему-то определению? Я согласен с такими мыслителями, как Маркс и Дизраэли, которые были уверены, что роскошь — ничуть не меньшее зло, чем бедность. Под роскошью они понимали то, что мы здесь называем чрезмерной избыточностью. Но если мы хотим вместо нее сделать нашей целью подлинное изобилие, нам необходимо произвести несколько фундаментальных изменений в нашем образе жизни и мышлении. Бедственно, я полностью осознаю те трудности, которые лежат на пути этих изменений. Я считаю, что эти изменения возможны только в том случае, если люди почувствуют глубокую необходимость увеличить действительно жизнь и уменьшить обыденность, если они отклонят скуку и повернутся к потребностям, делающим их более живыми и спонтанными, свободными и счастливыми. Многие нации (как правило, слаборазвитые) думают, что они будут счастливы, если только у них будет то же, что есть у американцев. Но Америка — это страна, в которой больше, чем в любой другой стране, людей поняли, что все современные удобства способствуют тенденции, делающей нас пассивными, безликими, удобными для манипулирования, а не счастливыми. Нет ничего случайного в том, что бунтующая молодежь выходит главным образом из средних и высших слоев общества, в которых чрезмерная избыточность наиболее представлена. Этот вид избыточности может сделать нас счастливыми в наших мечтах и фантазиях, но он не делает нас счастливыми в глубине души.
