На некоторых чёрно-белых кадрах времён революционной войны, там, где ворот у Фиделя распахнут, видно, что на шее у него — не только образ Святой Марии, но, и ещё какой-то амулет. Очевидцы входа революционных колонн в города вспоминают, что другие бойцы такими амулетами были просто обвешаны. Акульи зубы, перья, ракушки, семена священных деревьев.
Что это было? Фронтовая мода? Партизанские шалости? Или нечто другое?[15]
Именно такими вопросами Куба вдруг озаботилась через сорок с лишним лет после победы революции. Когда, столкнувшись с небывалыми трудностями, руководство страны не могло не осознать, что идеалами социализма голодные массы уже не удержишь. И вот тогда, когда исчезли продукты и даже электричество (а в вечер первого моего приземления в Гаване вполнакала горели даже огоньки взлётно-посадочной полосы), тогда вдруг и возрождается интерес к оккультному. В народе начинают говорить, что «сантерией» интересуется сам Фидель. Что в культ самого могущественного бога из ареопага «сантерии», бога войны, его посвятили в детстве. В возрасте шести лет маленький Фидель тяжело заболел. Врачи объявили его неизлечимым. Но нашлась в имении его отца в провинции Орьенте старуха, которая вымолила выздоровление маленького Фиделя у богов.
Тогда же модификации подвергается и официальная идеология. Лозунг «Социализм или смерть!» вдруг заменили классическим кличем времён войны за независимость. Это лозунг не Фиделя Кастро, а Хосе Марти. Лозунг не за социализм, а «Родина или смерть!».
После ухода с Кубы «совьетикос» произошла ведь вообще удивительная вещь. Страна впервые осталась наедине сама с собой[16].
И именно в этот критический момент в обществе вдруг возрождается интерес к «сантерии», которая, как выясняется, и «вела» Фиделя по жизни.
До поры до времени биография Фиделя напоминает жития многих других латиноамериканских революционеров. Проведу параллель хотя бы с отцом-основателем моего любимого Уругвая Артигасом. И Фидель, и Артигас — выходцы из богатых фамилий. Причём их родители — ещё испанцы. Но и Артигас, и Фидель — уже «креолы», местные, которые хотят вершить свою судьбу сами, а не по указке из метрополии. Оба первую революцию проигрывают. Оба оказываются в изгнании. Но на этом совпадения заканчиваются. Потому что Артигас так в изгнании и умер. А Фидель оказался значительно более удачлив.
Он действительно феноменально везуч и живуч.
После первой и ещё неудачной попытки разворошить республику и свергнуть действительно ненавистного всем диктатора Батисту, после катастрофы при штурме правительственной казармы «Монкада» был приказ: бунтовщика найти и уничтожить. Но обнаруживший Фиделя офицер так и не решился нажать на спусковой крючок. Фидель остался жить.
