Кумирами той поры для него были В. Чукарин, В. Муратов, А. Азарян, Б. Шахлин и другие прославленные гимнасты. Фотографии их были повсюду: красовались на степах комнаты общежития, на крышке картонного чемоданчика, заполняли листы фотоальбома. Гимнастике и своим кумирам Стороженко посвятил даже несколько юношеских стихотворений. После педучилища, служа в армии, он продолжал заниматься этим видом спорта. На секции он познакомился с офицером Ю. Ищенко — перворазрядником но акробатике. Оказался он «особистом» — сотрудником Особого отдела КГБ по Прикарпатскому военному округу (ПрикВО).
На одной из тренировок Ищенко неожиданно спросил:
— Николай, у тебя когда заканчивается служба? Какие планы?
— В этом году. Собираюсь поступать на журфак Львовского университета, — ответил солдат.
— А что дальше? В лучшем случае ты станешь собкором районной газетёнки или преподавателем в школе. Тебе нужно повидать мир, небось, кроме Украины нигде не был. А ведь есть возможность посмотреть Россию, а там, если повезет, то и заграницу, — загадочно говорил офицер.
— Юрий Иванович, о чем речь?
— А не поступить ли тебе в Высшую школу КГБ? По моим наблюдениям, из тебя получится оперативник. Работа интересная, ответственность — государственная. Попробуй… Тут и материальная сторона: вечный студент для родителей, согласись, тяжелая ноша.
— Вообще-то верно. Если бы не родители, на четырнадцать рублей стипендии я бы не прожил. Да ещё при таких физических нагрузках. Тренировки пожирали уйму калорий.
— Ну вот, а ты хочешь вновь сесть на шею старикам. Подумай, но думай недолго. Жду ответа на следующей тренировке. Я тебе добра желаю…
Когда Николай принял решение, то написал родителям. Отец неожиданно приехал в часть, а когда узнал, где собирается сын учиться, то развел руками:
— Жаль, хотел тебя видеть машинистом локомотива… но неволить не могу. Нужное дело — защитник Родины. Твой дед был солдатом, брат деда — офицером армии Самсонова. Оба смело дрались и погибли, защищая Отчизну, которой присягали на верность. Имей в виду — у чекистов меч обоюдоострый, он сшибал головы врагам настоящим и мнимым. Сколько попадало невиновных, — только Бог знает. Я пережил то страшное время. Будь справедлив и щедр на доброту. Не забывай в человеке людское, когда придётся решать судьбы людей…
Сын был поражен словами никогда не говорившего на серьёзные темы отца, окончившего всего четыре класса сельской школы. Жизненный опыт — пережитые коллективизация и репрессии тридцатых годов, вся война от звонка до звонка в паровозной будке, не защищавшей от осколков и пуль, участие
