Вокруг меня собралась толпа. Я подумал, что на такую ораву меня одного не хватит и народу придется пожертвовать еще одним своим собратом, чтобы утолить голод страждущих.
– Вот видите! – крикнул бруху, поднимая обе руки над головой. – Он не смог вылечить даже самого себя! Он умирает, духи Красного Солнца отравили его невидимым ядом!
Толпа издала неясный гул. Старик, которому я лезвием для бритья вскрыл нарыв на плече и заклеил рану пластырем, стучал палкой по земле и нараспев произносил какие-то звуки, глядя на бруху. Потом к нему присоединились другие дикари, в числе которых я узнал своих пациентов. Обезьяны неблагодарные, подумал я, кусая губы, чтобы не потерять сознание.
С каждой минутой мне становилось все труднее и труднее дышать. Толпа голодных, разросшаяся до масштабов политического митинга, заведенная стариком с палкой, приплясывала рядом со мной, поднимая голыми ногами клубы пыли, и все пели какую-то жуткую песню. Бруху обжаривал коренья на огне, и когда они превратились в золотистые угли, взял бамбуковую палку с прорезью посредине и положил туда угольки.
Амара сунула мне в рот свои пальцы, сильным движением заставила разжать челюсти. Мне ничего не оставалось, как покориться воле этих неандертальцев, которые, судя по всему, намеревались пытать меня. Бруху вставил мне в рот один конец бамбуковой трубки, а в другой стал дуть.
Горячий дым обжег мне язык. Я закашлялся, но Амара не дала мне закрыть рот. Бруху, отводя голову в сторону для очередного вдоха, нараспев вторил толпе и снова вдыхал удушливый дым мне в легкие.
Возможно, это был какой-то наркотик, потому что неожиданно я увидел перед глазами оранжевое пятно, и мне показалось, что я лечу в пропасть в свободном полете, и голоса дикарей остались где-то далеко-далеко, а оранжевый свет обволакивает меня со всех сторон, и становится легче дышать, и грудь наполняется свежестью…
…Кто-то гладил меня по голове. Я лежал на боку, прикрытый чем-то теплым, и надо мной посвистывала птица.
Я открыл глаза и увидел Амару.
– Меня что, не доели?
Она встала, взяла кружку и поднесла к моим губам. Я пил сладковатый сок маленькими глотками, потом закрыл глаза и уснул опять.
Утром я проснулся совершенно здоровым человеком, словно все, что произошло со мной накануне, было лишь дурным сном. Амара, как и вчера, сидела на корточках перед костром и готовила мне суп из пакетика.
Я вышел из палатки, достал из рюкзака зажигалку и пошел разыскивать бруху.
