– А что они хотели? – спросила я.
– Я не уверена, но, по-моему, они хотели поговорить с вами насчет увольнения. – И приемщица заказов с опаской поглядела на дверь директорского кабинета.
Я вспомнила, что эти швеи решили уволиться, а я посоветовала Корниловой не отпускать их без положенных двух недель отработки.
– Ладно, я разберусь с ними.
Я на минуту зашла в кабинет, поздоровалась с Еленой Федоровной, повесила куртку и отправилась в цех.
– Добрый день! Вы меня искали? – спросила я у Щелоковой, чье рабочее место располагалось ближе других ко входу.
– Да, мы с Надеждой хотим уволиться, уже нашли другое место, но Ольга Николаевна нас не отпускает.
– Да, она говорит, – повернулась к нам Сударкина, – что в этом случае нам непременно надо отработать две недели, а на новом-то месте нас долго ждать не будут. Знаете, Марина Валерьевна каким-то образом решала такие вопросы с Корниловой… Месяц тому назад она Клавдию Петрову тоже не отпускала, а Мелихова этот вопрос быстро уладила – в Клавину пользу. Татьяна Александровна, вы можете нам посодействовать, ускорить, так сказать, наше увольнение по собственному желанию?
Я терпеть не могла, когда меня с кем-нибудь сравнивали, поэтому взбрыкнула:
– Я могу вам посоветовать изучить для начала – Трудовой кодекс!
– Да мы уже сто раз его читали, – призналась Щелокова. – Там все в пользу работодателя…
Я заметила, что Мазуров, что-то чинивший в дальнем углу цеха, переместился к нам поближе.
– Можно подумать, у нас все законы и правила выполняются! – фыркнула Сударкина.
– По-вашему, мы живем в анархическом обществе?
– Конечно, нет. Но я – многодетная мать! – гордо заявила Щелокова.
– А я – мать-одиночка. Неужели нельзя пойти нам навстречу?
– Если с нами здесь что-то случится, что будет с нашими детьми? Зачем нужна эта отработка? Кто ее только придумал? – бубнила Щелокова, строча на машинке.
– Две недели выделены для того, чтобы работодатель за это время подыскал нового работника на освобождающуюся вакансию. Кто-то ведь должен выполнять план? – сказала я и краем глаза заметила, что Николай чему-то самодовольно улыбается.
– Значит, Татьяна Александровна, вы ничем нам помочь не можете? – уныло спросила Сударкина.
– Не знаю, уж как решала такие вопросы Мелихова, но я, так и быть, постараюсь найти вам замену поскорее, – сказала я и направилась к выходу.
Мазуров стоял у двери и исподлобья смотрел на меня. В его взгляде угадывался некий злорадный подтекст.
– Николай Михайлович, вы хотите мне что-то сказать? – спросила я.
