– Да ее и в Тарасове-то сейчас нет. Дмитрий Сергеевич ее лечиться в Германию отправил.
– Она что же, больная? – удивилась Виктория Леонидовна. – Разве вокруг здоровых женщин мало?
– Нет, просто Мария Васильевна в аварию недавно попала, травмировало ее сильно. Вот Калинин и решил, что ей надо пройти в Германии курс лечения. Она уже около месяца там находится, и Калинин тоже собирается туда поехать на следующей неделе. А вообще он и кольца уже купил…
Болдырева вопросительно уставилась на меня. Я поняла – интересуется, остались ли у меня еще вопросы к ее прислуге.
– Скажите, Даша, у Калинина есть синий «Фиат Добло»? – спросила я.
– У Дмитрия Сергеевича много машин. И синяя есть, только я в марках не разбираюсь. – Девушка задумалась. – Хотя тетя Шура как-то раз мне говорила, что ездила на «Фиате», с водителем, на рынок.
– Как этот водитель выглядит?
– Ему около тридцати, высокий такой, мускулистый.
– Ясно. – Я дала Болдыревой понять, что мое любопытство полностью удовлетворено.
– Ну что ж, Даша, спасибо за информацию, надеюсь, ты понимаешь, что Шуре об этом рассказывать необязательно?
– Да, конечно, – сказала девушка, поднимаясь со стула. – Чай нести?
– Минут через десять.
– Хорошо. – Даша поклонилась и вышла из гостиной.
– Татьяна Александровна, неужели это все, что вы хотели узнать?
– Откровенно говоря, я думала, что Мария живет здесь и крутит Калининым, как хочет, но, как выяснилось, она лежит в немецкой клинике…
– Вас это расстраивает?
– Чисто по-человечески я рада за Машу – у нее вся жизнь впереди, а с лицом, изуродованным в результате аварии, радости от этого девушке было бы мало. Но есть и обратная сторона медали – мне придется выстраивать новую версию, но я даже не знаю, в каком направлении мне следует двигаться.
– Трудная у вас, однако, работа, – посочувствовала мне бывшая клиентка.
– Не хуже, чем у домашней прислуги или швеи-мотористки.
– Каждый строит свою судьбу сам, – философски заметила Виктория Леонидовна, и я была с ней согласна на все сто процентов.
* * *
Я ехала домой и думала о том, что от версии о причастности Маши Кашинцевой к трагическим событиям в Доме бытовых услуг, похоже, придется отказаться. И Корнилова, и Бережковская с моей подачи уверовали в то, что фотомодель мстит всем без разбора. А девушка-то, похоже, не при делах. Да, у нее прескверный характер. Да, она не отличается разборчивостью в своих сексуальных связях. Но жизнь ее за это уже наказала. А старик Калинин оказался вовсе не соучастником Маши, а добрым волшебником, способным вернуть фотомодели красивое лицо. Я была почти уверена, что она после удачно проведенной пластики помашет Дмитрию Сергеевичу ручкой. Но это будет уже совсем другая история.
