– И что же?
– Ну, говорят, что она была очень красивой, пока в аварию не попала.
– Правильно говорят, – подтвердил Кузьмин, но дальше развивать эту тему не стал.
А вот я ее продолжила:
– Она что же, на самом деле больше не сможет вернуться к модельному бизнесу?
– Думаю, нет. Я, конечно, ее после аварии не видел, но там все серьезно.
– А кто ее видел?
– А тебе это зачем? – удивился фотограф.
– Так, простое женское любопытство.
– Понимаю, и был бы рад его удовлетворить, но Маша никого из наших к себе не пускает. Когда все это случилось, девчонки сбросились, купили фрукты, пошли к ней в больницу, а она с головой накрылась простынкой и так и пролежала молчком, пока они не ушли. Где-то через месяц к ней агент заходил, уже домой, чтобы деньги за последнюю фотосессию отдать, так ему домработница дверь открыла. Маша так и не показалась. Недавно у нее день рождения был, так мы ей курьера с цветами послали, а он обратно с букетом вернулся. Соседи ему сказали, что Кашинцева переехала. На звонки она не отвечает, наверное, симку поменяла.
– Да, похоже, там все серьезно.
– Вероятно. Ну что, ты поела? Готова посмотреть мои фотки?
– Давай!
Фотограф протянул мне произведения своего искусства. Я почему-то думала, что на них будут девочки в купальниках или вообще в неглиже, но все модели были одеты, правда, достаточно экстравагантно. Парики кислотных цветов, стеганые бушлаты в цветочек, костюмы наизнанку, золотые и серебристые кеды на платформах и шпильках – за этим ярким прикидом я не разглядела лиц моделей, но тем не менее похвалила Кузьмина.
– Твои фотографии могут получиться еще лучше, – пообещал он.
– Я не поняла, ты что, вербуешь меня в поредевшие ряды моделей? – рассмеялась я.
– Нет, я просто хочу с тобой поработать. У тебя очень интересное лицо, особенно когда ты злишься.
– А когда я злилась? Что-то не припомню!
– Было дело! Я подмечаю любые изменения в твоем настроении. Это – часть моей профессии. Не хочу показаться банальным, но в тебе есть какая-то загадка, и мне чертовски хочется передать это на фотографии.
– Ну, не знаю, пока что я к этому не готова. Слушай, Илья, я вот хотела у тебя спросить…
– Спрашивай. – Кузьмин заинтересованно подался вперед.
– Ты случайно не знаешь, у кого из здешних работников синий «Фиат Добло»?
– А в чем дело?
– Какой-то нахал на этом авто меня сегодня на парковке подрезал, – придумала я на ходу.
– «Фиат Добло», говоришь, синего цвета? Что-то я не припомню, чтобы у кого-нибудь из наших была такая машина. Наверное, это кто-то из клиентов. Он твой «Ситроен» задел?
