– А, наконец-то, – с характерным шипением гидравлической системы Эджестар втянул ногу. Резко пахнуло хлоркой. – Я стал. Спой, нет мочи, – промямлил он.
Я опешил.
– Я устал. Спокойной ночи, – перевела мисс Фенг.
– А-а-а, – облегчено выдохнул я, опуская кег на кафельный пол. Бочонок угрожающе звякнул.
– Тише, – взмолилась мисс Фенг.
– Давайте лучше я, – она протянула мне пульверизатор с «протрезвином», неслышно перевернула бочонок и откатила его к двери.
– Уверена, «мягкотелы» из прислуги вмиг его оприходуют. Будет им в чужом пиру похмелье, – он брезгливо кивнула на кег.
Бесшумно, словно мышь, я прокрался в спальню и там замер. Мисс Фенг забарабанила во входную дверь. Лязгнули засовы. Мисс Фенг, как мой камердинер, вызывала намного меньше подозрений, чем я, и, соответственно, пользовалась большей свободой передвижения. Этим мы и воспользоваться. Конечно, вручать судьбу в руки слуги – удар по самолюбию, но иногда чувством собственного достоинства следует пренебречь, к тому же и мне, и Эджестару с Тодсвортом ещё предстояло сыграть отнюдь не второстепенные роли в разыгравшемся представлении. Я сжал в руке пульверизатор и двинулся к Тодсворту.
– Э-э-э, друг, – начал я издалека. – Ты не прочь повеселиться?
Орудийные башни уставились на меня в упор, из них высунулись стебельчатые глаза, мутные и красные.
– Пр-ррр-селиться? Чаинка?
– Вечеринка, вечеринка, отличная вечеринка, Тодсворт, – улещивал я его. – Но сперва давай-ка попробуем это… – и я обрызгал его спреем. – Ну, как? Лучше?
Внутри Тодсворта что-то приглушенно бумкнуло, орудийные башни крутанулись три раза вокруг своей оси, через уплотнительные кольца заструился дым.
– Подонок! – злобно зашипел он на меня. – Что ж ты творишь, ирод!
Недобро, ох, недобро сверкнули его сигнальные огни:
– Совсем сдурел, что ли? Да я из тебя сейчас…
– Спокойствие, только спокойствие, – я миролюбиво поднял вверх руки. – Прости меня, друг мой! Когда всё закончится, обещаю – брошусь перед тобой на колени и не поднимусь, пока ты не извинишь меня! Но сейчас не до этого. Мы должны пробраться в гарем, спасти Лауру и удрать от злокозненного визиря и его крабов-мозгопожирателей.
– Правда? – Тодсворт завороженно застыл. – Я не ослышался – злокозненный визирь и крабы-пожиратели? Это ж совсем другое дело!
– Ну, вот и чудненько, – воспрял я духом. – Теперь осталось пробудить Эджи…
– Кто-то назвал мой пресс-овальный иди-ты-фи-катор? – тяжело охнув всей гидравлической системой, Эджестар Вулфблэк стал медленно и печально подниматься, однако поскользнулся и подвернул ногу. Та с негодующим ревом замолотила по плинтусу, словно отбойный молоток. С трудом, но Тодсворт утихомирил ее своим «одурманителем».
