Гибрид | страница 14



На бульваре никто нас не знает, и никто над нами не смеется.

Там гуляют другие дети. Они ходят за руку парами, с тетей Бонной. К ним приставать нельзя.

Тетя сразу начинает кричать:

— Мальчик, отойди в сторону. Ты не из нашей группы и нам мешаешь.

Дедушка мне сказал, что эта тетя — немка. Она ходит с другими детьми за деньги и учит их говорить по немецкому. Дедушка считает, что лучше бы меня к ним пристроить. Но бабушка сказала, что эти, другие дети, больших начальников. А мы теперь простые люди, и делать нам с ними нечего. Даже в куличики играть невозможно.

Я очень рад, что меня не пристраивают к этой тете. Потому что немцы — фашисты. Скоро мы с ними будем воевать. Когда мы во дворе играем в войну, никто не хочет быть немцем.

Тут оказалось, что мама моей маминой бабушки тоже была немцем. Не фига себе! Я, канешно, рассказывать ребятам про это не стал. И разговаривать по-немецкому не собираюсь.

Один раз на бульваре со мной случился случай.

Мы сидели с дедушкой на лавочке. Делать было совсем нечего.

И вдруг, откуда ни возьмись, появилась девочка. У нее были белые чулочки, и на голове красная шапочка. На бульвар она пришла со своим дедушкой. И этот дедушка как две капли был похож на моего. Тоже с палочкой. Вдруг девочка подошла ко мне сама и сказала:

— Мальчик! Давай с тобой играть.

Я так растерялся. Даже не мог ничего сказать.

— Ты разве немой? — спросила девочка.

— Нет. Я живой.

— А тебя как зовут?

Я, канешно, знал, как меня зовут. Но я первый раз видел такую красивую девочку, и у меня, наверное, отнялся язык. У девочки были такие же белые волосы, как у мамы. И такие же синие глаза.

Тут мне здорово помог чужой дедушка. Он уселся на лавочку и сказал:

— Идите, побегайте. А уж мы тут по-стариковски. Только недалеко.

Никогда я не бегал так быстро. Никогда мне не было так весело. И я не знаю, сколько времени мы играли.

А когда они собрались уходить, девочка спросила меня:

— Ты будешь со мной теперь дружить?

— Буду.

— Всегда?

— Всегда.

Назавтра я опять потащил дедушку на бульвар.

Но Красной Шапочки не было. Больше ее не было. Никогда.

Аня прочитала мне сказку. Про Серого Волка, бабушку и Красную Шапочку. Но эта сказка — неинтересная.

Дворничиха

Дворничиха сказала:

— У ивреев кровь черная.

Я пошел в парадку и порезал палец.

У меня кровь красная.

Значит я — не иврей.

Но у папиной бабушки вчера из носа тоже пошла кровь красная.

Или Дворничиха сказала неправду?

Или папина бабушка — не иврей.

Еще Дворничиха сказала: