Как всегда начали искать внутренних врагов, благо горючего материала для этого было более, чем достаточно — страна разваливалась, магазины пустели, всё что еще было жизнеспособно — разворовывалось. История повторялась, грабили награбленное коммунистами, народу не доставалось ни крошки, главными передельщиками были сами коммунисты, только новое, злое и голодное поколение. Они сладко пели, они обличали Сталина и Ленина, Горбачева и Брежнева, они рассказывали самые страшные истории о прошлом и обещали — ну конечно же — сладкое будущее.
Становилось противно.
Самым противным было, что народ отнюдь не безмолвствовал. Обретя голос, он заговорил, да еще как! Заговорил «во весь голос» языком революций и улиц — и вот уже зазвучала старая тема — бей и спасай, которая в сегодняшней России звучит несколько видоизменено, главный инструмент трубит — «Бей черных (чеченов, азеров, армян)», но если бы я был евреем и не уехал тогда, я не раздумывая уехал бы сегодня.
Уезжали первые «новые русские». Многие из них спасали свои жизни — начинался беспредел. Политэкономический термин «конкуренция» в прекапиталистической России перевели как «стрелка» от слова стрелять, и стреляли и продолжают стрелять.
Некоторые, как я подозреваю, уехали, чтобы как можно глубже, вернее, как можно дальше спрятать какие-то концы. Я уже говорил, что компания в которой я работал и честно пытался организовать строительство, была лишь ширмой и распалась через год после моего отъезда. Где сейчас мои бывшие боссы? Может быть кто-то из них живет сейчас в Кейпе или купил себе винную ферму в Стелленбоше, как таинственный зубной техник с миллионами и вселенскими связями Марк Волошин. Они очень много знали — куда и зачем перекачивались деньги, для кого они были предназначены (я сам узнал об основной деятельности нашей фирмы случайно, когда один из моих бывших коллег неожиданно посетил меня в Йоганнсберге).
Конечно уезжали в расчете на лучшую жизнь. Некоторые справедливо, а еще больше совершенно без всяких оснований считали, что с их профессиями и коммерческими талантами они уже через год — два будут разъезжать в кабриолетах и два раза в год отдыхать на Канарах. Наша эмиграция знала и таких, но для большинства первое столкновение с реальной «заграницей» оказалось шоковым. Их оказывается здесь не ждали. Я еще расскажу о них, а пока только яркая врезка в памяти: первый вечер в Израиле, гостиница «Герцелия» на улице Кармелия в Хайфе — пересадочный пункт для новых эмигрантов, длинный коридор по которому взад и вперед, сжав голову руками, ходит женщина и что-то тихо повторяет про себя. Прислушайтесь — она монотонно повторяет одну и ту же фразу: «Зачем мы сюда приехали!»
