Глушко предложил Гусарову попробовать миновать опасный участок в подводном положении.
— Погрузимся метров на 20, и пойдем на электромоторах — хотя бы качки не будет, — сказал он. — Дмитрий Федорович, на ребят ведь смотреть страшно: все зеленые, как огурцы… Того и гляди с копыт валиться начнут…
Гусаров, который и сам от морской болезни страдал не меньше остальных, только дернул уголком рта.
— Ерунду говоришь, ерунду. Ну погрузимся мы, и что? Потеряем в скорости — раз!
Он загнул один палец.
— Время прохождения увеличится — два!
Капитан загнул еще один палец.
— Придется идти только по карте и компасу, никакого визуального контроля обстановки — три! Маневренность снизится, опять же. Хорошо, здесь пока глубины еще приличные — а дальше мели пойдут, банки, да и течения сам понимаешь, какие — это четыре! А самое главное, посадим аккумуляторы — это пять!
Он потряс перед носом у Глушко сжатым кулаком.
— Понимаешь, что это значит? Окажется здесь, не дай бог, вражеский охотник, что делать будем? Как уходить? На соплях? Вручную винты крутить будешь?
Глушко мелко покивал, признавая правоту капитана.
— Думаешь, мне эта качка нравится? Поверь — ничуть… Но чем быстрее мы этот проклятый мыс пройдем, тем лучше…
"Ну да ладно, команда у нас хорошая, справятся", успокаивал я себя. Но с течением времени эта уверенность постепенно отступала. "А если мы не пройдем?" — эта мысль терзала меня уже несколько дней кряду. Трусость? Малодушие? Наверное. Но, думаю, меня можно понять. Конечно, я себя всячески успокаивал. И тем, что в далеком прошлом Магеллан прошел здесь на утлых деревянных суденышках. И тем, что каждый год злополучный мыс огибают десятки, а может быть, даже сотни судов. И тем, что успех прохождения зависит в большей степени от благоразумия и мастерства капитана, исполнительности экипажа и исправности корабля, чем от других факторов. И тем, что, вообще-то весной — а в южном полушарии сейчас ведь именно весна — в районе мыса Горн море спокойнее, чем в другое время года… Словом, доказательства того, что с нами ничего скверного не случится, я придумывал десятками.
Вот только помогали они плохо.
В конце концов, все капитаны, которые проходили мимо мыса, успокаивали себя так же, думал я. И пусть большая часть кораблей миновала мыс благополучно, неудачников тоже было немало. Именно их корабли сели на рифы, были выброшены на мели или разбиты о прибрежные скалы. Именно их экипажи погибли в здешних водах. Именно они создали мрачную славу мыса Горн…
