За столом я сидел вместе с комсоставом — капитаном Гусаровым, политруком Смышляковым, инженером Глушко. Да и вообще на лодке нас с Вейхштейном устроили с изрядным комфортом, выделив пусть небольшую, но отдельную двухместную каюту по левому борту, между каютами комиссара и капитана. Пройдешь чуть вперед, то есть к носу — душевая, чуть назад, к корме — выйдешь в рубку… Конечно, тесновато, и железо кругом, но мне доводилось жить и работать в куда более скверных условиях. По сравнению с палаткой где-нибудь в сыром таежном урочище, когда одежда и постель не высыхают из-за постоянных дождей, лодка казалась вполне достойным вариантом.
Вечера проходили однообразно. Вейхштейн обычно читал, если состояние здоровья позволяло, я тоже по несколько часов проводил за геологическими справочниками. Сегодняшний вечер исключением не был — после ужина мы засели за книги, а около полуночи выключили свет, и отправились на боковую.
…Мне не спалось. Почему — непонятно. Мягко покачивалась лодка, слышались ставшие уже привычными шумы: рокотал дизель, где-то капала вода, в рубке, из которой в каюту пробивалась тонкая полоска неяркого света, едва слышно переговаривались вахтенные…
И вдруг по нервам ударил оглушительный резкий звонок!
Дзззззыыыыынь! Дзззззыыыыынь! Дзззззыыыыынь!
Я вскочил, шваркнувшись головой в койку Вейхштейна — он спал на верхней койке — а в следующее мгновение Володя тоже ссыпался на пол.
— Что случилось? — одновременно воскликнули мы оба. И так же одновременно ответили друг другу:
— Не знаю!
В отсеках уже горел свет, слышался грохот матросских башмаков — краснофлотцы занимали места по боевому расписанию.
Натянув, наконец, кофту и штаны, вбив ноги в ботинки, я метнулся было к выходу, но Вейхштейн удержал меня:
— Погоди! От нас сейчас никакого толку — давай хоть мешать не будем!
По внутренней связи разнеслась команда:
— Срочное погружение!
— Задраить рубочные люки!
— Принять балласт!
За стенками зашумело — вода врывалась в балластные цистерны. Лодка вздрогнула, заметно накренилась вперед, и начала погружаться. Я буквально чувствовал, как волны захлестывают рубку, лодка уходит в пучину, и с каждой секундой расстояние до поверхности растет.
— Носовые рули — 15 градусов!
— Носовые аппараты к стрельбе изготовить!
Я повернулся к Вейхштейну:
— Нас что, обнаружили?
— Да не знаю я!
У меня мурашки пробежали по спине. Немцев тут, само собой, быть просто не может — но что, если это японцы? Преподносить сюрпризы они умеют — в прошлом году они это здорово доказали, разнеся вдребезги и пополам целую военную базу в Перл-Харбор. Вдруг мы случайно напоролись на японский крейсер или эсминец, и он сейчас поставит точку в нашем коротком путешествии? Пусть мы с ними не воюем — но и не в мире живем, это уж точно. Да и станут ли они разбираться? Как же! В Африку собрались, да? За алмазами? А на дно морское не желаете? Сейчас отправят — прямым экспрессом!
