Он протянул мне расческу.
— Благодарю.
Причесавшись, я быстро натянул майку, свитер и куртку. Как ни бодрит ледяное купание, шутить со здоровьем не стоит — ветер все же был холодный, хотя и несильный.
— А где ваш товарищ?
— Пока спит.
— Что ж, пусть отдыхает, благо, время еще есть. А вы, выходит, с утра на ногах?
Я пожал плечами — мол, что тут поделаешь.
— Что ж, похвально, — Варшавский улыбнулся. — Я в столовую направляюсь — составите компанию?
— Не откажусь.
В столовой, где мы уже побывали ночью, каждому выдали по солидной порции пшенной каши, по куску ржаного хлеба с ломтем сала, и по стакану еще теплого компота из сухофруктов.
За едой мы с Варшавским практически не говорили.
Когда выходили из столовой, я поскользнулся, до смешного медленно съехал с деревянного "тротуара" и вляпался в рыжую грязь — обоими ногами, выше щиколотки. Хорошо хоть, что обут я был в сапоги, а не в ботинки.
— Кто у нас не бывал, тот грязи не видал, — фыркнул Варшавский, когда я, выбравшись обратно на тротуар, неуклюже счищал грязь с сапог.
— Не стану спорить. Знатная грязь.
— Да, тут почему-то все время так. Никакого спасения нету.
— Почвы слабые, — сказал я. — Деградируют быстро.
Варшавский вопросительно посмотрел на меня.
— Верхний слой легко разрушается, — пояснил я. — На тракторе проедешь — сто лет зарастать будет. В буквальном смысле.
— Не стану спорить, — повторил майор мои же слова.
Он надел фуражку.
— Что ж, мне пора.
— Извините, товарищ майор — а что нам сегодня делать?
— Сегодня отдыхайте. Отсыпайтесь, отъедайтесь… А вот с завтрашнего дня начнется работа.
— Хорошо… Но, я так понимаю, объект режимный?
— Конечно. Ах да, хорошо, что напомнили — вот ваши пропуска, — он протянул мне два квадратика желтого картона с красной диагональной полосой. — Не "вездеход", конечно, однако перемещаться по территории можете свободно. Но я бы попросил не отвлекать людей по пустякам.
— Конечно. А за территорию?
— То есть?
— Ну-у…, — я неопределенно махнул рукой в сторону гор.
— Понятно, — Варшавский усмехнулся. — Профессиональный зуд?
— Вроде того.
— Можно, — подумав, сказал он. — Только у охраны отметьтесь. И далеко не отходите. А то мало ли что… Да, и еще. К бухте пока не ходите, договорились? Всему свое время.
Я кивнул.
Варшавский ушел, а я, выпросив у смешливой поварихи немного хлеба и сала (пришлось пообещать ей, что раздобуду в качестве благодарности какой-нибудь красивый камушек), пошел в барак за геологическим молотком.
