Вариант «Ангола» | страница 109
Как бы там ни было, мы дошли. Девятого декабря тысяча девятьсот сорок второго года вахтенный увидел впереди тоненькую полоску земли.
Африка.
Конечная остановка.
В тот момент все забыли о том, где находятся. Внезапная и необузданная радость обуяла всех и каждого, от командира до последнего краснофлотца. На мостик вылезло разом человек пятнадцать — все, кто находился в центральных отсеках и не стоял вахту. Люди вопили, обнимались, кто-то подбросил бескозырку — ее тут же унесло ветром. Из воспаленных глаз немедленно брызнули слезы, а вытирать их не стоило, ибо так можно заработать такое раздражение, что спать не сможешь…
Я, помнится, обнялся с Сашкой, потом со Смышляковым, радостно саданул по плечу подвернувшемуся матросу, даже не помню, кому. Только минут через пятнадцать Гусаров опомнился и скомандовал всем вниз. Вместе с видом земли возвращался страх быть обнаруженными. Земли чужие: здесь хозяйничают португальцы, с которыми у Советского Союза даже нет дипломатических отношений, и правительство в стране фашистское. Добра от них ждать не приходится. К тому же, в этих местах уже вроде бы действовали вездесущие немецкие подлодки, а против них — авиация и корабли союзников. И от тех и от других нам надо было таиться.
"Л-16" погрузилась и пошла к берегу на перископной глубине. Гусаров каждые пятнадцать минут осматривался, но ничего опасного заметить не смог. И все же он твердо решил дождаться темноты и проводить высадку только с заходом солнца.
— Ориентироваться будет трудно, — замялся штурман Моисеев. — У нас же данных с гулькин нос, и карта в масштабе один к десяти миллионам из институтского атласа.
— К тому же на радостях мы забыли про радио, — добавил Смышляков, внимательно глядя на Гусарова. Со времени их размолвки прошло уже много времени, и отношения, как я говорил, восстановились, но в спорные моменты оба подбирались, словно готовясь к очередной ссоре. — Каждые четыре часа база должна проводить проверку в эфире. Когда следующий раз?
Гусаров молча уставился в пол. Судя по гуляющим на щеках желвакам, внутри него происходила борьба. Опять поиграть в диктатора, или согласиться с доводами?
— Ладно, — нехотя ответил командир. — Ко времени сеанса связи всплывем на поверхность ненадолго, но потом обратно. Ясно? Больно уж мне координаты наши не нравятся…
— Так точно! — воскликнул Моисеев и побежал сверяться с расчетами. По его мнению, лодка находилась примерно в нужном месте, но ошибка могла достигать сотни-другой километров. Я не очень понимал проблемы навигации, однако казалось вполне возможным промазать мимо места назначения после такого далекого перехода. Точно определиться можно только по звездам, но созвездия незнакомые, кто знает, как Моисеев с ними справился? А что касается замечания командира, то тут он прав. Мало кто обрадуется в месте с координатами тринадцать градусов южной широты, тринадцать градусов восточной долготы…