– Тебе нравится так? Ты так напряжен, дорогой.
Надо бы поправить ее: ТЫ слишком напряжена. Встречи с Карлой – твоя попытка убежать, как не раз говорил тебе психолог; причем речь идет о некоем условном побеге. Любовные фантазии одолевают тебя, когда ты находишься в самых неподходящих местах. Ты должен прекратить это и понять, что разум и тело равно участвуют в твоей жизни. Ты не можешь быть не тем, кто ты есть на самом деле; даже фотографируясь, ты всегда стараешься встать боком, опустить глаза в пол, будто пытаясь сделать так, чтобы тебя не заметили.
– Если не хочешь терять время, ты не должен постоянно думать о своей жене.
"Время" – эта невыносимая нечеткость произношения "р", по крайней мере в этом слове. Да, она серьезно вошла в роль девушки из Калифорнии.
– Я уже несколько лет о ней не думаю.
Странно, но это так: вот уже два месяца ты регулярно встречаешься с Карлой и ни разу не почувствовал себя неверным Рут. Лишенный сексуального желания брак превратился в спокойную дружбу. Она занимается своими делами, ты – своими; ваши разговоры – не более чем плод общности интересов; спать вместе – для вас теперь не увлекательное приключение, а просто унылая докука.
Карла расстегивает твою рубашку и брюки, играя с ширинкой, – какие ловкие у нее руки. Твои носки падают на пол и образуют букву X. Ты полностью раздет, и зеркало на потолке безжалостно искажает твой облик. Неужели это твое: эти худые ноги, непропорциональная грудная клетка с остатками мышц… А сколько морщин на лице… Годы не проходят бесследно.
Она уже почти сняла мини-юбку, но ты останавливаешь ее: "Постой, не нужно снимать с себя все, я нарочно просил тебя так одеваться". У нее пустой взгляд, три родинки на щеке и препротивная манера разговаривать: "Дарлинг, сюда… Дарлинг, туда…" Черт бы побрал это "дарлинг"! Она наклоняется над тобой и ласкает твой член. Нежные покусывания, скользящий язык… Ты позволяешь ей продолжать ласки, но, пока ока делает свою работу, не перестаешь думать о человеке, расшифровавшем "Пурпуру", и об анаграммах Бэкона в сонетах Шекспира. (Например, если к двум последним строкам эпилога к "Буре" – As you from crimes would pardon't be / Let your indulgence set me friend[19]добавить букву "А", можно составить следующую анаграмму: Tempest of Francis Bacon, Lord Verulam / Do ye ne'er divulge me ye words.) Действительно ли ты влюблен в Карлу, или необходимость привела тебя к ней? Ты этого не знаешь. Сидя в своем офисе в Архиве, ты начинаешь вспоминать часы, проведенные с Карлой, и мечтаешь о новой встрече с ее телом. Ты снимаешь деньги со своего счета, чтобы она могла платить за пансион, покупать одежду; в конце концов, для того, чтобы у нее не было необходимости встречаться с другими мужчинами (но ты подозреваешь, что твоих средств недостаточно, чтобы обеспечить ее абсолютную верность). Однажды, втайне от Рут, ты даже оставил ее ночевать в своей "тойоте". Твои визиты в Золотой Дом стали ежедневными, и приходится изобретать все новые оправдания опозданиям к ужину. Ты не бросил ее даже после того, как обнаружил подозрительные следы на сгибе ее локтя: эта улыбчивая проститутка кололась! По простоте своей, раньше ты не придавал значения внезапным переменам ее настроения, бессмысленному взгляду, легкому подрагиванию подбородка… Ты прямо спросил ее об этом – она в тот момент сидела верхом на тебе. Перестав двигаться, Карла в нерешительности замерла и вдруг горько разрыдалась. Всхлипывая, она рассказала, что не может обойтись без метадона. Она делала все, что могла, чтобы избавиться от этой напасти, но ничего не получалось. Она начала заниматься проституцией, потому что влезла в долги. "Пожалуйста, помоги мне", – умоляла она и такой казалась еще больше похожей на твою дочь. Ты гладил ее щеки, залитые слезами. Спросил, что такое метадон, как он действует, и наконец понял, на что уходили твои деньги. Следы от уколов на ее руке образовывали крест. Ты не религиозен, но в тот момент подумал о боге. Ты обнял ее и принялся утешать: ты поможешь ей, не оставишь одну.
