Тихий омут | страница 6
— Дэйзи? — Вайолет потянулась, чтобы потрясти ее пергаментную руку. — Дэйзи?
Дэйзи с криком дернулась, очнувшись от сна. Она отпрянула от Вайолет, как собака, ожидающая удара.
— Это всего-навсего я. Я вернулась из магазина.
Дэйзи все еще ерзала в кресле. Она подозрительно смотрела на Вайолет. Постепенно подозрительность исчезла и она улыбнулась.
— Я давала глазам отдохнуть, — пробормотала она.
— Ты заснула. — Вайолет подошла к окну, встала возле телевизора и раздернула шторы.
— Я думала. Вспоминала.
— Я приготовлю чай. — Вайолет повернулась и улыбнулась Дэйзи. — Я тоже по дороге вспоминала. Утиные яйца. Ты помнишь утиные яйца?
Дэйзи засмеялась:
— Я сто лет не ела утиных яиц. С самой войны. Тогда мы их все время ели. Они были голубые. И еще вкусные.
— Сейчас они опять появились в магазинах. Их называют «деликатесный продукт». Хочешь чаю?
— Деликатесный продукт, — насмешливо хмыкнула Дэйзи. — Это все супермаркеты. Заставляют платить больше за еду, которая такая же по вкусу, какой и должна быть еда. Я помню, что обычные яйца не были просто яйцами, они были «серыми норфолкскими», «немецкими продолговатыми» или «доркингами». Все разного размера и цвета. Не как сейчас — все одноцветные, коричневые и одного размера. — Вдруг до нее дошло, о чем спрашивала Вайолет. — Чаю было бы здорово.
Вайолет вышла на кухню. Чайник только что вскипел. Она налила немного воды в заварочный чайник и сполоснула его, разогревая фарфор, затем вылила воду в раковину и насыпала из пакетика в чайник две ложки чая. Наконец осторожно налила воду из чайника, глядя, как она пенится вокруг ошпаренных листьев. Аромат снова ударил ей в нос: этот чудесный аромат зрелости, пряностей и роз. Она прикрыла глаза и наслаждалась, чувствуя, как пар осаждается на щеках и на лбу.
— Я расскажу, что еще мне вспомнилось! — крикнула Дэйзи из гостиной. — Угольщик, который приносил уголь. У него еще была такая шапка с кожаным задником, который закрывал шею. Он был весь черный от угольной пыли. Три мешка антрацита по вторникам раз в две недели, ссыпал прямо в подвал. — Она помолчала. — Он всегда мне улыбался, правда. Называл меня своим цветочком.
Вайолет открыла посудный шкаф и достала две чашки и два блюдца. Поставив их на стойку, она повернулась к хрипящему холодильнику и взяла с полки молоко. Плеснув в обе чашки, поставила бутылку на место.
— К тебе когда-нибудь наведывался точильщик? — крикнула она.
— Точильщик? С велосипедом и точилом на багажнике? — Дэйзи хихикнула. — Давно не вспоминала о нем. А что случилось с точильщиками? Разве ножницы и ножи больше не нужно точить?