Пока я закрывала кухонную дверь Эрика и тащилась к своей машине в теперь-причиняющих-боль туфлях на высоких каблуках, я бормотала такие слова, какие редко слетали с моих губ до этого. Громко захлопнув дверь машины, я заработала острый взгляд от холеного и лоснящегося соседа Эрика, который пропалывал клумбу возле почтового ящика.
В следующий раз люди попросят меня стать суррогатной матерью для их детей, только из-за того, что им может быть неудобно сделать это самим, - сказала я себе, презрительно глядя в зеркало заднего вида. Это напомнило мне о Таре, и я снова набрала её номер, однако также безрезультатно.
Я въехала на свой задний двор в районе двух часов дня. Машина Дермота была все ещё здесь. Когда я увидела дом, это было так, будто я позволила себе натолкнуться на стену изнеможения. Приятно было чувствовать, что мой двоюродный дед ждет меня. Я захватила свою небольшую сумку с грязной одеждой, кошелёк и поплелась к задней двери.
Бросив сумку с одеждой на стиральную машинку, я взялась за ручку двери, отметив про себя, что внутри меня ожидают двое.
Может, Клод вернулся? Возможно, проблемы в фейрийской стране улажены, и все завсегдатаи "Хулиганов" смогут вернуться обратно. Сколько же проблем свалится с моих плеч? По крайней мере, три-четыре основных.
Я была полна оптимизма, когда открыла дверь и заметила двух мужчин, сидящих за столом.
Определённо ВДМ (Вот Дерьмо Момент). Одним из них был ожидаемый Дермот, а вторым - неожиданный Мустафа.
- Боже Милостивый, где ты был? - мне показалось, что я кричу, но вырвалось нечто наподобие хрипа.
- Соки, - произнёс он низким голосом.
- Мы думали, что ты мёртв, и жутко волновались за тебя! Что случилось?
- Сделай глубокий вдох, - сказал Мустафа. - Присядь и просто… успокойся. Я должен кое-что тебе рассказать, но не смогу дать ответы на все вопросы. Не потому что не хочу. Это действительно вопрос жизни и смерти.
Его заявление пресекло ещё семь вопросов, готовых сорваться с языка. Бросив свою сумочку на столешницу, я взяла стул, села и глубоко вздохнула, как он и советовал.
Внимательно посмотрев на него, я впервые отметила его потрепанный вид. Мустафа всегда был очень опрятен.
Мне было до дикости странно видеть его таким потрёпанным, кривая стрижка и пыльные сапоги.
- Ты видел, кто убил девушку? - мне необходимо было это спросить.
Он пристально посмотрел на меня, но не ответил.
- Это ты убил девушку? - попыталась я снова.
- Нет.
- И из-за того, что сказал раньше, ты не можешь рассказать кто.
