Откуда-то послышался громкий плеск. Нуар, извернувшись, тоже выглянул наружу, но что это было, не понял. Наверное, пухлый клубень, в котором обосновались воздухоплаватели, отделился от остального корня. Теперь их связывали с болотом только тонкие белесые нити мелких корешков. Но и они быстро вытягивались из жидкой почвы, поддергиваясь один за другим. Мягкий толчок — и лилия вдруг стала стремительно набирать высоту.
Шеньшун и охнуть не успел, как они уже пробили одно из проплывающих над болотом облаков, ненадолго оказавшись в пелене плотного тумана, а потом по глазам снова ударило ослепительное солнце, лучи которого наполняли чистое до хруста, совершенно прозрачное небо вокруг. Облака, сверху казавшиеся рыхлыми комками сбившегося тополиного пуха, быстро проваливались вниз, очертания рек, озер, лесов становились все мельче, простор для обзора — все шире и… все хуже. Редкие облака издалека начинали сливаться в единую полупрозрачную завесу, а при взгляде под углом — и вовсе в сплошную белую пелену. Пару раз нуару показалось, что где-то вдали он смог различить вершины Пологих гор и северные ледяные поля — но скорее всего, это была иллюзия.
Очень скоро страж богов ощутил холод. Это показалось Шеньшуну странным: ведь они поднимались к горячему солнцу, а небо вокруг было чистым и прозрачным — ведь именно сюда, наверх, всегда тянется теплый воздух от раскаленных полуденным жаром скал и земли. Однако он все равно мерз все сильнее.
— Холодно, — сказал нуар, вспомнив, что боги не очень хорошо ощущают плавные перепады температуры.
Повелитель не ответил, но страж ощутил эмоцию одобрения. Повелитель Драконов хвалил его за наблюдательность и догадливость. Сегодня земная цивилизация делала свой первый шаг в высоту, и они оба должны были заметить и запомнить в необычайном путешествии как можно больше.
— Чем выше, тем прохладнее. Парадокс? — Эти слова предназначались не Шеньшуну, а слухачу в гнездовье Зеленца. Обычные существа, даже боги, на таком удалении ничего услышать не способны. А вот слухач уже наверняка пересказывал сообщения с небес двум сидящим наготове памятникам. Чтобы полученные знания навсегда сохранились для ученых.
Между тем, холод усиливался. Шеньшуна начал бить крупный озноб. А кроме того — ему становилось все труднее и труднее дышать. Эта напасть нарастала плавно, по чуть-чуть, почти незаметно, пока страж богов вдруг не осознал, что хватает воздух широко раскрытым ртом, делая вдохи часто, как воробей, — но все равно не может надышаться.
