— Что вы имеете в виду?
Лили, прищурившись, смотрела на него. Он что же, не понимает, что эта женщина влюблена в него? Если это так, то он просто слеп.
Не получив ответа, Витторио неожиданно рассмеялся. Это вывело девушку из себя.
— Над чем вы смеетесь?
— Над вами. Ведь вам так хочется узнать о моей жене и моих отношениях с Кристиной.
— Если бы меня это интересовало, я бы спросила вас об этом прямо. Но мне это безразлично.
Чтобы доказать это, она вышла из дворика и стала собирать со стола бокалы; Витторио последовал за ней.
— Между мной и Кристиной ничего нет…
— Я и не предполагала ничего подобного.
— Позвольте мне в этом усомниться, — сказал он.
Витторио присел в тени виноградника и наблюдал, как она убирает со стола.
— Кристина моя дальняя родственница. Я просто пригласил ее присматривать за домом и моим сыном.
— Вам необязательно было объяснять мне все это, — спокойно сказала Лили. Слова Витторио не могли не обрадовать ее. Но если она ошиблась в отношении его чувств к Кристине, то в чувствах Кристины к нему она была уверена. Возможно, он не замечал этого, будучи равнодушен к ней.
— Нет. Обязательно. У меня такое ощущение, что между нами стоит нечто, что следует устранить.
— У вас много странных ощущений, Витторио, — заметила девушка, протирая стол. — Я вовсе не ищу любовных приключений.
Он улыбнулся и ответил:
— Вы первый раз назвали меня по имени; означает ли это, что вы смягчились по отношению ко мне? Кроме того, вы уже не в первый раз упомянули о «любовных приключениях», — не означает ли это, что вам не чужда эта мысль?
Лили начинала ненавидеть его, когда он, улыбаясь, принимался поддразнивать ее.
— Вы напрасно стараетесь, — сказала она. — Все ваши далеко простирающиеся намерения мне уже давно понятны.
Витторио засмеялся и бережно обнял ее, стараясь не задеть поднос с бокалами, который Лили держала в руках.
— Сядьте, я хочу поговорить с вами.
— Но мне надо убрать со стола!
— С этим можно подождать. Я должен вам кое-что сказать.
Лили поставила поднос и села напротив него; конечно, ей не следовало проявлять такое послушание, но жара разморила ее; кроме того, девушка была любопытна.
— Я вся обратилась в слух, — произнесла она, — но запомните, пожалуйста: что бы вы ни сказали, это не изменит моего отношения к вам и моего мнения по поводу возможной продажи дома.
— В мои намерения не входит изменить мнение обо мне; ваше отношение также вполне меня устраивает. Что касается дома, мое решение остается неизменным: принадлежать он будет только вам и никому больше.
