— Одета как подросток, — говорит Блэр. — То есть по возрасту.
Покосившись на Блэр, продолжаю смотреть сквозь толпу на Меган и Дэниела.
— Только сейчас не начинай.
— Каждому свое, да?
— Твой муж меня ненавидит.
— Вовсе нет.
— Там была одна девушка на твоей вечеринке. — Потребность спросить о ней почти физическая, не могу побороть. Поворачиваюсь к Блэр. — Не суть.
— Я слышала, ты вчера с Джулианом встречался, — говорит Блэр. Взгляд устремлен в бассейн, на дне которого гигантским поблескивающим курсивом выведено название фильма.
— Слышала? — закуриваю. — Слышать ты могла, только если Джулиан тебе рассказал.
Блэр молчит.
— Значит, продолжаете поддерживать отношения? — спрашиваю, — Почему? — Выдерживаю паузу. — Трент знает? — Еще одна пауза, — Или это так… мелочи жизни?
— Еще вопросы будут?
— Странно, что ты вообще со мной заговорила.
— Просто хочу предостеречь. Вот и все.
— Предостеречь? Отчего? — спрашиваю я. — Слава богу, не первый день знаком с Джулианом, как-нибудь разберусь.
— Неужели так трудно? — говорит она. — Если он позвонит, скажи, что не можешь встретиться, вот и все. Очень обяжешь.
И потом добавляет с нажимом:
— Сделай это для меня.
— Чем он вообще занят в последнее время? Говорят, его фирма предлагает эскорт-услуги несовершеннолетних. — Выдерживаю паузу. — Круг замкнулся.
— Слушай, я тебя прошу о крошечном одолжении. Пожалуйста.
— Нет, ты всерьез? Или это просто повод возобновить отношения?
— Мог бы позвонить. Мог бы… — Ее голос срывается.
— Я пробовал, — говорю. — Но ты была в ярости.
— Не в ярости, — говорит она. — Просто… разочарована. — Теперь ее очередь держать паузу. — Плохо пробовал.
Некоторое время мы молчим: сколько похожих разговоров у нас с ней было; я думаю про блондинку на веранде и пытаюсь угадать, о чем думает Блэр. Наверное, про меня и наш последний раз в постели. Этот контраст должен бы, по идее, огорчить, но не огорчает. А потом Блэр заводит разговор с парнем из Ассоциации калифорнийских выпускников, и вступает оркестр, и я ухожу, сославшись на «слишком громко», хотя на самом деле потому, что пришло CMC: «Я за тобой слежу».
* * *
У стойки парковщика перед входом в гостиницу Рип Миллар хватает меня за локоть в тот самый миг, когда отсылаю: «Кто это?» — и я невольно отдергиваю руку, настолько путающая его внешность.
Узнать Рила невозможно. Лицо неестественно гладкое, подтянутое пластическим хирургом до такой степени, что глаза округлились и не способны выражать ничего, кроме перманентного изумления; не лицо, а маска, вплавленная в лицо, и смотреть на нее мучительно. Губы слишком толстые. Кожа оранжевая. Волосы выкрашены под платину и прилизаны гелем. Можно подумать, что Рипа обмакнули в раствор с кислотой: кое-что отвалилось, кожа сошла. Вид вызывающий, почти гротесковый. Наверняка обдолбан, иначе как с такой внешностью? С Рилом девочка, совсем ребенок, очевидно дочь, хотя я тут же вспоминаю, что Рип бездетен. Присмотревшись, вижу, что и над «девочкой» поработали (не иначе, тот же хирург) — лицо не просто испорчено, а изуродовано. Прежде Рип был красавец, а теперь от «прежде» не осталось ничего, кроме голоса — все тот же ползучий шепот, от которого кровь стыла в жилах, когда нам было по девятнадцать.
