Руставские майоры, выслушав эту тираду, совсем сникли.
* * *
В академическую гостиницу для заочников штабные связисты были устроены тем же расторопным свежим выпускником академии, старшим братом майора Сережи.
Подогнав "Москвич" ко входу гостиницы, он стребовал с наших героев две бутылки коньяка, уложил их в видавший виды пакет и удалился на переговоры с дамой-администратором.
Сан Саныча и майора Серёжу поселили в отдельный двуместный люкс.
Часа через два добравшиеся до Академии "правительственники" были определены в шестиместный "общий" номер этой же гостиницы. Их заселение обошлось им в два раза дешевле. Взвесив все "за" и "против", вещи майоров Виктора и Александра было решено хранить в номере штабистов, и до отъезда в загородный лагерь, где планировалась сдача вступительных экзаменов, питаться вместе. Вскладчину.
К обеду Сан Саныч успел сдать личное дело в строевой отдел Академии, отметиться у хмурого майора-строевика в трёх, непонятного назначения, списках и совершил поход в академическую библиотеку.
Служивый муж не терпит пустоты в желудке.
В обед наши герои доели оставшиеся дорожные припасы, а к вечеру, скинувшись, бросили жребий. Быть первым гонцом на Тихорецкий проспект выпало Сан Санычу. Он терпеливо выслушал пожелания проголодавшихся коллег, освободил от спортивной формы подходящий по размеру пакет и, не переодеваясь в штатское, отправился в ближайший продовольственный магазин.
* * *
В каждом из отделов гастронома Сан Саныча обнаружил растянувшиеся на пару десятков метров очереди. Отвыкший за время службы за границей и в Грузии от такой картины, он поначалу опешил. Контактировать с агрессивно настроенными ленинградцами желания не было. Но долг – превыше всего.
Отстояв в самой короткой из очередей, и став счастливым обладателем буханки "дарницкого", он пристроился в длинный хвост "за-колбасой". Народ в очереди попался неспокойный, нервный. Судя по всему, каждый прикидывал: хватит ли и на его долю крайне дефицитной в те времена смеси субпродуктов и туалетной бумаги?
В зависимости от приданной ему формы и товарной накладной, этот сомнительного происхождения продукт именовался в те шальные времена "докторской" или "чайной" колбасой. Хотелось этот продукт именно стоя в очереди. Или ночью, когда засыпаешь на голодный желудок. Хотелось до зубовного скрежета и желудочных спазмов. За пределами магазина и при свете дня – наваждение отпускало.
Очередь продвигалась на удивление медленно.
