И тут темно-красная кровь хлынула из дерева, потекла по столу и ручейками пролилась на каменный пол. Но хуже всего было другое — пока она, обмирая, наблюдала за алой лужей, послышался слабый крик изумления и боли. Казалось, кричала сама кровь.
Сжав рукой горло, закутанная фигура устремилась прочь, бормоча:
— Что я натворила?
Она бежала обратно через лабиринты залов и коридоров, но даже там не могла скрыться от звенящего в ушах крика ведьмы.
«Великие боги, простите меня!»
Корчась на смятых простынях, Элена прижимала руку к груди. Ее ладонь горела огнем. Сквозь застилавший сознание багровый туман боли она услышала яростный стук в двери спальни.
— Элена!
Она узнала голос Эр’рила.
Его крик помог ей сосредоточиться. Вытащив руку из-под покрывала, она ожидала увидеть на ладони кровоточащую рану. Но в сером свете занимающегося утра не видно было никаких повреждений. Боль медленно отступала, и Элена смогла соскочить с кровати и подойти к двери.
Стук не прекращался. От ударов Эр’рила доски содрогались.
— Элена! Ответь мне!
Трясущимися руками девушка откинула засов и распахнула дверь. За порогом стоял Эр’рил, взъерошенный и раскрасневшийся. Через его плечо она успела разглядеть скомканное одеяло на кресле у камина. Этой ночью воин равнин заснул у огня после того, как завершилось обсуждение судьбы Чи и врат Вейра. Мама Фреда уговорила Элену не будить Эр’рила.
— Ты не ранена? — спросил он прерывающимся голосом, сжимая в руке меч.
Боль отступала, и Элена смогла привести мысли в порядок.
— Со мной все хорошо, — ответила она, но скрыть дрожь в голосе не смогла.
— Что случилось? — цепко оглядывая ее с головы до пят, нахмурился Эр’рил.
Элена вспомнила, что одета лишь в тонкую льняную сорочку, и стремительно кинулась к одежному шкафу в поисках первого попавшегося платья.
— Не знаю. — Она просунула голову в ворот, пытаясь отыскать рукава. — Когда я проснулась, моя ладонь горела от боли.
Она высунула руку из манжета, показывая Эр’рилу ладонь, и задохнулась, наконец-то разглядев ее сама. В свете факелов гостиной, озарявших теперь и ее спальню, она увидела изменение.
Воин шагнул ближе, сжал ее пальцы своими, внимательно осмотрел руку.
— Я не вижу раны, — он поднял глаза, — но где твоя Роза?
Девушка покачала головой. Ответа она не знала. Высвободив кисть из пальцев Эр’рила, она поднесла ее ближе к свету. Ладонь выглядела такой же бледной, как и предплечье, рубиновый оттенок исчез. И на ладони отсутствовал знак Розы.
