Это было одним из признаков. Риизу не хотелось знать, откуда его тюремщику известно об этом.
— Я не знаю, когда перепрыгну. Это просто происходит.
— Ты чувствуешь, будто ты умираешь, так?
Именно так. У всех так. Прыжок спасал им жизнь, но это было ужасное ощущение. Рииз молчал.
— Мне нужно знать, осталось ли еще время. Представляю все неудобства, которые тебе это доставит, но знай, я сохраню память о твоей жертве, когда вновь пересеку границу нового мира, того, что идет за этим.
За спиной Сына Мрака вспыхнул черный свет, пожирая белизну. Слово «жертва» громким эхом звучало в ушах плененного беглеца.
— Клянусь, я ничего не знаю. Спроси проклятого Лодочника, если тебе нужен ответ. Спроси его.
Свет, почти нацелившийся на его грудь, внезапно исчез.
Его призрачный тюремщик придвинулся так близко, что Рииз мог только смотреть в его единственное мечущееся око.
— И ты видел этого Лодочника?
Надежда вернула Рииза к жизни. Он быстро кивнул.
— Видел. В городе, недалеко отсюда.
— Ты славно послужил мне, сообщив это. — Сын Мрака отодвинулся на расстояние вытянутой руки. — Я должен знать об этой встрече.
— Пожалуйста, отпустите меня, я все расскажу.
Его тюремщик мигнул, а затем тоном, в котором почти звучала улыбка, ответил:
— Но в этом нет необходимости. Теперь, когда я знаю, что искать, машине будет очень просто извлечь из тебя это знание, так же как я извлекаю нужные мне ответы. Возможно, эта встреча с тем, кого ты зовешь Лодочником, подарит мне наилучшее решение всех моих проблем. И можешь быть уверен, за это ты получишь мою вечную благодарность.
Опять возник черный свет и немедля сфокусировался на Риизе.
***
Гилбрин-Бродяга покинул ресторан, получив информации больше, чем надеялся обнаружить. Осторожные вопросы и спокойное наблюдение за обстановкой позволили ему составить любопытную, но непонятную картину.
Вероятно, господин Таррика в этой харчевне расследовал какие-то события, с ним был еще один Странник. Шутник не мог сказать, кем был второй. Он не узнал его ни по смутному описанию, полученному от персонала, ни по оставшемуся энергетическому следу. Да Гилбрин и сомневался, что установить личность второго беглеца так же важно, как понять причину, по которой эта пара сюда приходила. К сожалению, тут картина была совсем туманной.
Он чувствовал, в каком направлении они оба ушли. Идти по следам Гилбрину труда не составляло, так как эта пара оставила их совсем недавно.
Он огляделся, ища Майю. Ее нигде не было видно, но Гилбрин не стал попусту беспокоиться. Скорее всего она просто зашла за угол, разыскивая какие-нибудь улики. Майя более уравновешена, чем он, — это Бродяга охотно признавал. Она не из тех, кто кинется сломя голову неизвестно куда, одна-одинешенька.
