— Что ты им сказал?
— Я ничего им не говорил!
— Малыш, я тебя ни в чем не обвиняю, — с нажимом произнес Рэй. Малыш был старым знакомым и всегда относился к Рэю хорошо. — Мне просто нужно знать, что ты им сказал.
— Я… я показал им вашу машину. Я не мог не показать.
Окна кабинки уже стали запотевать. Рэй протер стекло рукавом и обвел стоянку взглядом. Дождь не прекращался. На стоянке не было ни одного человека.
— Куда они девались?
— Наверное, они ушли.
— Наверное?
— Я не знаю, — сказал Малыш. — Тут как раз машина подъехала, и я отвлекся. И не посмотрел, куда они пошли. Когда вернулся, их уже не было.
К одной стене был прибит толстый, дюйма в три, кусок фанеры, размером два на два фута. Он был выкрашен в черный цвет. На фанере в несколько рядов располагались крючки с номерами, примерно на половине из них болтались ключи от машин. Владельцы оставляли ключи Малышу, чтобы он мог быстро вывести машину на первый этаж с помощью подъемника. Автомобили тех, кто работал в «Доме восходящего солнца», всегда стояли на первом этаже на случай, если срочно понадобится выехать по делу. Рэй снял свои ключи с крючка, сунул в руку Малышу пять баксов и потрепал его по плечу.
— Спасибо, — сказал он, затем вылез из кабинки и побежал к машине.
Когда Рэй добрался до своего «мустанга», газета превратилась в противный мокрый комок. Он швырнул ее на капот припаркованного рядом «линкольна», открыл дверь, скользнул на водительское сиденье и попытался вставить ключ в зажигание. И тут дверь его машины рывком распахнулась.
Рэй увидел улыбающегося Рокко. В своей громадной правой руке он сжимал не менее громадный черный пистолет. Судя по виду, «глок» сорок пятого калибра.
— Скажи «до свидания», Рэймонд, — прогнусавил Рокко. Правую руку он убрал за спину и вытащил левую, в которой был маленький черный пистолетик. Модель его Рэй не узнал.
Время странно замедлилось. Словно во сне Рэй видел, как палец Рокко плотнее обхватывает спусковой крючок, нажимает на него. У него не было ни единого шанса. Ни единой доли секунды, чтобы хотя бы пригнуться. Никакой вероятности, что Рокко промахнется. В голове у Рэя пронеслось: все кончено. Все. Больше никаких тревог. Никакого чувства вины. Ничего. Он даже испытал что-то вроде облегчения. Но затем взглянул на глупую, ухмыляющуюся рожу Рокко и понял: это последнее, что он увидит в жизни. Рэй открыл рот, чтобы напоследок проклясть свою уродливую судьбу.
Пистолет выстрелил, но это была не пуля. Струя какой-то непонятной едкой жидкости попала ему в глаза, в нос, в рот, так что Рэй поперхнулся. Его едва не вырвало. Он инстинктивно зажмурил глаза, чтобы спасти их от жгучей жидкости, но было слишком поздно. Даже с закрытыми глазами Рэй вдруг узнал эту мерзкую вонь. МОЧА.
