— А знаешь, как я его поймал? — продолжил Лэндри. Рэй попробовал сделать пару вздохов. — Его сдал один из своих. За пятьдесят баксов.
— Я рад за тебя.
— И вот это заставило меня задуматься.
— Не перетрудись, Карл. — Рэй опять попытался протиснуться мимо Лэндри, но тот схватил его за руку.
— За все то время, что ты провел в тюрьме, ты хоть раз задумался о том, кто сдал тебя?
— Федералы записали на пленку мои телефонные разговоры.
Лэндри кивнул.
— Но кто их на тебя навел?
— Ты хочешь мне что-то сообщить или тебе просто нравится слушать звук собственного голоса?
— Я слышал, ты проводишь время со своим старым дружком.
— Кого ты имеешь в виду?
— Я слышал, что у вас с Лагранжем опять любовь, дружба и полное взаимопонимание? — Лэндри ухмыльнулся. — Даю тебе совет. Если хочешь, чтобы ваши встречи оставались тайной, не встречайся на полицейской стоянке.
Рэй пожал плечами и все-таки прошел мимо. Лэндри не стал ему мешать, но, когда Рэй отошел футов на двадцать, бросил ему вслед:
— Если ты захочешь его прихлопнуть, сделай это в моем районе, умоляю. Я хочу сам заняться этим делом.
Рэй не остановился.
— Ты сделаешь мне большое одолжение, если избавишь меня от него, — выкрикнул Лэндри.
Рэй обернулся:
— Ты его так ненавидишь?
Лэндри кивнул:
— Он продажное дерьмо и доносчик.
Доносчик.
— Представляю, каково тебе! — снова крикнул Лэндри. — Знать, что твой напарник сдал тебя и из-за него тебя упрятали за решетку!
Рэй покачал головой. Только не Джимми, подумал он. Может быть, сейчас он ведет себя как надутая вонючка, но тогда, пять лет назад, на него можно было положиться. Он сломал руку. Сломал руку и был на больничном два месяца. Поэтому федералы не взяли его в разработку. Отпуск по нетрудоспособности на два месяца… время почти идеально совпало с теми шестьюдесятью днями, когда федералы проводили операцию… совпадение, но Рэй не верил.
Желудок Рэя скрутило так сильно, что он пошатнулся. Лэндри это заметил.
— Сядь, Рэй, — сказал он, указывая на скамейку.
Рэй присел. Лэндри рассказал ему, как все было.
В отдел внутренних расследований обратилась с жалобой проститутка. Она заявила, что Лагранж избил ее в мотеле на Тулейн-авеню.
— Он ее избил, — сказал Лэндри, — но претензии ее состояли в другом. Выяснилось, что Лагранж не заплатил ей. Поначалу она не возражала, дала ему пару раз бесплатно, чтобы он лишний раз ее не трогал, но потом Лагранж стал требовать этого каждый день. И это стало мешать ей работать.
Поэтому она решила стукнуть на него в отдел внутренних расследований.
