- Матушка моя, какое счастье видеть вас снова!
- Здравствуй, дитя моё, - улыбнулась та, - как прошло твое второе свидание с Парижем?
- О, сестрица, так много впечатлений, что я удивлена, как выдержала моя душа.
Они прошли в комнату настоятельницы, где Готель поведала о своих дворцовых приключениях. О дружбе с Сибиллой, о "странном" молодом графе и своенравной Констанции.
- Хозяева портных лавок, просто умоляли сшить им несколько платьев, - светилась под впечатлением Готель.
Но затем улыбка с её лица сошла и, выдержав мгновение, словно решаясь признаться в том, что откладывала как могла, она сказала:
- Их величество, король Сицилии - Рожер, жаловал мне дом своем королевстве.
Готель почему-то думала, что настоятельница непременно рассердится, а потому сказав об этом, затихла и смиренно ждала поругания.
- И почему же это тебя так гнетёт, дорогая? - не придавая тому особого значения, как о самом себе разумеющемся проговорила сестра Элоиза и поднялась немного приоткрыть окно.
- Но это же так дорого, матушка, - взмолилась ей вслед Готель.
- Не для короля, душа моя, - ответила та, и комнату наполнила вечерняя прохлада и монотонные песни цикад.
- Но, даже имея дом, я ведь никогда не смогу туда поехать, - погасшим голосом проговорила девушка и, глубоко вздохнув, сама себе чуть слышно добавила, - Сибилла звала меня.
Сестра Элоиза коснулась черных как смоль волос Готель, взяла её за руку и повела за собой. Они подошли к широкому комоду из темного дерева; настоятельница, сняла с пояса ключ, открыла дверцу одного из шкафчиков и вынула оттуда небольшую серебряную шкатулку; она протянула её девушке и показала взглядом, чтобы та её открыла. Готель послушно исполнила её просьбу и увидела, что шкатулочка эта была доверху наполнена золотыми и серебряными монетами, драгоценными камнями, кольцами, браслетами и прочими украшениями.
- Ух! - восхищенно взмахнула ресницами девушка, - откуда это у вас? - спросила она, улыбнувшись.
- Это твоё, - сказала настоятельница.
- Но это не моё, матушка, - запротестовала Готель, отталкивая шкатулку, - у меня никогда не было таких денег.
- Готель. Ты много работала, живя в монастыре, а все это - те самые деньги и подарки, которыми люди платили за твой труд. Я лишь взяла на себя смелость сохранить их, пока ты не решишь, зачем тебе нужны такие средства.
- Но мне не нужны эти деньги, - поставила она обратно на комод шкатулку, - я делала это в благодарность за вашу щедрость и любовь, и я бы хотела, чтобы так оставалось и впредь, - мучаясь сердцем, ответила Готель и, как капризный ребенок, села обратно на гостевой стул.
