Беркутов в числе намеченных телефонных контактов не думал о Джалиеве. Но, раз он здесь….человек, насколько помнил генерал, честный, прямой. Не без хитрости, разумеется, но в нашей профессии это качество необходимое. Поговорить стоит, не раскрывая, конечно, лишних подробностей. Но…прощупать, узнать обстановку в их республике. Не в газетно-телевизионном освещении….
— Садись, Спартак, рассказывай, что у вас нового? Как живёте под жарким южным солнцем? И рядом с главной "горячей точкой" нашей страны? Как люди настроены, имею в виду не наших милицейских, а простых людей…Как живут люди у вас?
— Живут. Живём, как все. С Москвой не сравниваю, а так, — как все. Неважно живём, товарищ генерал, товарищ Пётр Николаевич. С Москвой, говорю, не сравниваем, а с прошлой жизнью, не скрою….Многие вспоминают….Особенно, когда в магазины заходят….
— Ну, раньше такого не было. Сейчас — почти изобилие, так почему же "неважно"?
Джалиев молчал. Беркутов понял, что неудачно начал разговор. Нельзя так, — сразу в лоб. Пётр Николаевич нагнулся к селектору: — Верочка, ты нам чай организуешь? Спасибо, давай покрепче. И, повернувшись к гостю, сказал:
— Нарушаю я приличия, извини, Спартак. Сейчас моя помощница чай принесёт, а разговор что? Разговор подождёт.
— Да нет, Пётр Николаевич. Я не потому….Просто жизнь действительно сложная. Двумя словами не обойтись, а для долгого разговора договариваться нужно было. Я же внезапно явился, — как лавина с гор…
— Ничего. Я уже дела сдаю. В новые проблемы влезать уже поздно. Так что, времени полчасика есть. Рассказывай, гость дорогой. Обо всём, что сочтёшь нужным. А я уж потом вопросы задам. На твои отвечу….
Во время всего разговора Беркутов думал о возможности рассказать Джалиеву о своих намерениях, но так и не решился, отметив, однако, что со Спартаком попозже поговорить следует. У полковника на душе тоже тяжесть лежит. Но не сейчас, не в кабинете… Неожиданная мысль пронзила его — "не в кабинете"! Почему? Неужели…Нет оснований, но чутьё старого оперативника потребовало осторожности. Слишком рано рассказывать о намеченных делах, — во вред делам. Здесь теперь, — только о пенсионных проблемах, о встречах можно договариваться.
И он снова потянулся к телефону…
На Урале сейчас на два часа позже. Коллеги, которых не держит за рукав оперативная необходимость, как раз домой собираются. Самое время для звонка. Он набрал многозначный номер. Гудок. Ещё гудок. Ещё…нет, трубку взяли и знакомый говорок полковника Пермякова, чуть растягивая слова, сообщил, что упомянутый полковник слушает.
