— К берегу — коротко велел подпоясанный красным поясом священник, замыкая шкатулку на замок и бережно пряча ее в тощий заплечный мешок.
Заскрежетала якорная цепь, заскрипели натянувшиеся как струна парусные снасти — покачиваясь на волнах, баркас медленно разворачивался к берегу.
Отец Флатис стоял на носу, прижав к груди мешок с драгоценным грузом и слепо смотрел вперед. По застывшему суровому лицу трудно было что-либо прочитать, но казалось, что внутри него идет борьба, словно он пытается и не может принять нужное решение. Но как бы глубоко не был старик погружен в свои мысли, приближение отца Морвикуса он услышал и насторожено повернул голову.
— Сегодня вы послужили на благо Церкви как никто другой — почтительно склонил голову Привратник — Артефакт найден, его ужасная сила блокирована. Больше он не повредит простым людям, а ваша многолетняя погоня за этой богопротивной поделкой рук Тариса закончена.
— Благо Церкви превыше всего — глухо отозвался худой как палка старик — Превыше всего.
— Возможно, будет лучше, если кинжал будет передан на мое попечение, святой отец — столь же тихо предположил священник и вздрогнул, когда в него вонзился острый и пронзительный взгляд голубых глаз.
— Нет! Кинжал останется у меня, до тех пор, пока мы не прибудем в резиденцию ордена Привратников!
— Да будет так. Я всего лишь смиренно предположил, что у меня он будет в большей сохранности. Меня предупреждали, насколько сильно вы жаждете уничтожить этот артефакт.
— Мои желания ничто перед волей Церкви, отец Морвикус! И кинжал останется у меня.
Кивнув, отец Морвикус мгновение помедлил, а затем отступил назад, поняв, что упрямого старика переубедить не удастся. Он собрался было отойти прочь, но остановился и вновь развернулся к священнику:
— Когда те люди назвали имена учинивших резню в порту и забравших корабль… мне показалось, что их имена вам знакомы… показалось, что вы поражены до глубины души, отец Флатис.
— Вам показалось, отец Морвикус — сухо ответил старик и вновь устремил взор на медленно приближающийся берег, показывая, что продолжать разговор не намерен.
Едва баркас зашуршал бортом о причал, отец Флатис первым сошел на берег. Сделал несколько шагов по направлению к виднеющемуся впереди фасаду одноэтажного трактира. Оттуда проворно выскочил грузный мужик в грязном фартуке и поспешно поклонился в пояс, умудрившись при этом указать руками на распахнутую дверь.
— Проходите, проходите, святой отец — засиял мужик щербатой улыбкой — Мое скромное заведение к вашим услугам, уж не побрезгуйте, отведайте, чем богаты перед дорожкой-то дальней и тяжкой. Молочный поросенок давно уж готов, только вас дожидается, томится над угольями, жиром исходит.
