— Чудо! Это чудо! — завопил один из местных, вздымая к небу опаленную бороду и потрясая руками — Создатель явил нам чудо, люди! Не дал городу обратиться в пепелище! Не оставил нас без крова!
Мгновение висела тишина, а затем толпа разразилась ликующими криками, восславляя всеблагого Создателя, не покинувшего их в беде, явившего свою милость.
Радовались не все — упавший на колени хозяин трактира безутешно рыдал, глядя на обугленные остатки своего заведения и размазывая по жирным щекам копоть вперемешку со слезами. Этой ночью он лишился всего. От горьких стенаний он оторвался лишь когда его грубо затрясли за плечо. Подняв залитое слезами лицо, Жирный Пит узрел наклонившегося над ним человека в монашеской рясе и сочувствия в холодных глазах этого молодого священнослужителя не наблюдалось вовсе.
— Ты Жирный Пит? — коротко поинтересовался монах — Ты хозяин трактира?
Пит безмолвно кивнул и тут же услышал приказ, окончательно повергнувший его душу в смятение и страх:
— Во имя Создателя — ты пойдешь с нами! Вставай!
****
В третий раз отец Флатис остановил отряд в порту, куда привел их двойной след, невыносимо воняющий Морграатом, отмечающего всех своих последователей этим гнилостным клеймом. Ночь заканчивалась, уже забрезжил смутный зимний рассвет.
То, что они не сбились со следа, стало ясно как только они завидели толпу возбужденно гомонящих полуодетых несмотря на мороз людей. Подъехав вплотную, священник спешился и зашагал вперед, не обращая внимания на почтительно и одновременно боязливо расступающихся перед ним горожан. Белоснежные одеяния священника и опоясывающий талию тонкий багрово-красный пояс говорили сами за себя, указывая на принадлежность сурового старика к ордену Искореняющих Ересь.
Пронзительно синие глаза пристально ощупали лица замолкших людей, пробежались по запятнанной темными пятнами каменной набережной, внешне бесстрастно взглянули на темную морскую воду и лишь затем сосредоточились на лежащем на спине обезглавленном трупе, в чьем животе торчал глубоко вошедший багор.
— Голова вон там, ваше святейшество — почтительно произнес дюжий краснолицый детина, тыкая пальцем в сторону.
— Святой отец.
— А?
— Обращаясь ко мне, говори — святой отец — сухо повторил священник, наклоняясь над обезображенным телом и проводя над ним раскрытыми ладонями, что-то вполголоса бормоча.
Отступившая назад толпа жадно наблюдала за действиями священника. Те, что стояли позади, вытягивали шеи, что не пропустить ни единого жеста или слова. Чего бы не ожидали люди, их ждало разочарование — с трупом не произошло ровно ничего. На первый взгляд. Несколько подошедших вооруженных монахов ясно видели как нависшая над телом несчастного темная дымка начинает медленно колыхаться и рассеиваться.
