Я грел руки о пакетик с крепким кофейным напитком, когда в кафетерий вплыла – войти на такой высоте проблематично – Ольга Матвеевна. Седые волосы хаотически двигались: щупальца растерянной, оглушенной боем винтов медузы. Шуршала, соприкасаясь, нейлоновая ткань просторных штанин, – даже сквозь царящий в кафетерии гам я расслышал этот шорох.
– Добрый день, – поздоровался я.
Ольга Матвеевна кивнула. Виновато указала в сторону стенда с провизией – мол, извините, такое дело… Я не возражал.
Вернулась Ольга Матвеевна уже с охапкой тюбиков и пакетов, одного взгляда на которые хватало, чтобы понять: на отсутствие аппетита в длительных путешествиях дама не жалуется. Или же в ней просто проснулась отчаянная космонавтка Оленька, вскрывавшая в детстве опустевшие тюбики от зубной пасты и наполнявшая их абрикосовым повидлом. Держу пари, пара-тройка таких отягощали карманы ее герметического сарафанчика…
– Вы хотите вырезать ленту, да? – шепотом спросила она. Так, между прочим.
С распрямившейся трубочки сорвались и лениво воспарили над столом кофейные капельки. Вот тебе и мисс Марпл. Вот тебе и разоблачающий преступника монолог…
– С чего это мне вдруг вырезать ленту? – справившись с удивлением, спросил я.
– Отомстить. Ведь это лифт отобрал ее у вас… Дал – и отобрал. Подставил.
– Я думал, у меня отобрал ее человек.
– Тогда остается вторая причина. Чисто материальная.
Я откинулся на спинку кресла.
Шикарная идея – отрезать трос космического лифта и сдать в пункт приема углеродных лент. На черном рынке. Ведь только наш человек мог до такого додуматься – человек, предпочитающий благосостоянию родной страны плотный завтрак, да чтобы от него не отрывали вести о сотой, ничего не меняющей революции…
– Я права?
– В чем-то да. – Я снова принял полувертикальное положение. – Допустим, так все и обстоит. Вы доложите о своих выводах охране?
Охрана стояла совсем неподалеку – возле стенда со снедью. Укрепляла силу воли. Точнее, воровато, с оглядкой на пассажиров подкреплялась.
– Нет. Хочу узнать, как вы сделаете то, что прежде сделать никому не удалось.
Глаза ее азартно блестели.
Я распечатал новый пакет и рассказал. Громко, не шифруясь. Не шепча и не озираясь. А зачем? Статистика гласит, что треть пассажиров обсуждает возможность теракта на борту космического лифта со всеми вытекающими спорами и руганью. Чем мы хуже?
– Над системой безопасности постарался Коля. Он внимательно ощупал все щели в "железе" – и приложился к ним ломом.
