Из стремления подкрепить чувство симпатии я предложил кабатчику поднять кружки за здоровье адмирала де Рюйтера. Разумеется, я и не думал напоминать ему о том, что голландский флот полутора месяцами позже получил от британцев знатную взбучку, — к чему бередить раны старого моряка? А взбучка британцев была действительно что надо — двадцать голландских кораблей пошли ко дну, не потопив в отместку ни одного британского!
Хозяин поведал мне о наследстве, полученном им от кого-то из родственников, которое и позволило открыть этот кабак под названием «Золотой якорь». Я весьма благожелательно отозвался о его заведении, чем окончательно завоевал расположение одноглазого, вскользь упомянув, что рекомендовала его мне одна моя знакомая.
— Знакомая, говорите, кто же, если не секрет?
— ГезаТиммерс, — ответил я, внимательно наблюдая за обрюзгшей физиономией хозяина.
— Геза? — Только что светившееся довольством лицо вмиг помрачнело. — Вы слышали, что с ней стряслось?
Я кивнул:
— Слышал. Весь город только об этом и говорит. Бедняжка.
— Да уж, бедняга, что тут еще скажешь. Этот Юкен заживо порубил ее на куски!
— Вам нравилась Геза?
Ответом была ухмылка.
— Нет, поймите меня верно — она была девчонка как девчонка. Денег у нее было негусто, а выпить она была не дура. И частенько готова была расплатиться единственным своим сокровищем, если вы понимаете, о чем я. — При этих словахлицо Франса приняло похотливо-сочувственное выражение.
Меня так и подмывало заехать кулаком прямо в его щекастую морду, но я сдержался.
— Вы слышали, что у Юкена с Гезой скандал вышел?
— Слышал, конечно, во время этого скандала он ее и прикончил.
— Он и накинулся на нее за то, что она была здесь, в «Золотом якоре», в субботу вечером.
— Вот оно что! А я и не знал.
— Так она заходила сюда или нет?
— Заходила, — без особой охоты признался Франс.
Я заставил себя улыбнуться до ушей.
— И что же, вновь ей пришлось расплачиваться единственным своим сокровищем?
— К сожалению, нет. Она тогда была при деньгах, я не знаю, откуда они у нее взялись, да и знать не желаю. Может, перед этим кто из богатеньких на нее позарился, да и одарил.
— Так она и этим занималась?
— Время от времени, если уж совсем ни гроша не оставалось.
— А ее ухажер, с которым она жила, тоже был в курсе?
— Юкен? Вот уж не знаю. Но она не для него деньги зарабатывала, это уж точно. Слишком уж была горазда выпить.
Отправляясь из «Золотого якоря» на квартиру Осселя, я вновь и вновь перебирал в памяти услышанное от одноглазого хозяина. Неужели она сгоряча выпалила Осселю обо всех своих ухажерах и тот прибил ее из ревности? Нет, тряхнул я головой, глупость, да и только. Если уж я готов видеть в Осселе заурядного убийцу, что тогда говорить о представителях нашего правосудия? Я слишком мало знал о Гезе Тиммерс, чтобы составить себе правдивую картину. Еще меньше я понимал, что все-таки Оссель мог найти в этой особе? Занимая такую должность в Распхёйсе, он вполне мог рассчитывать на более приличную женщину.
