Главная архитектурная достопримечательность Исфахана — Шахская мечеть. Ее бирюзовый купол с золотистым узором тоже окантован темно-синей полосой с белыми письменами из Корана. Со строительством Шахской мечети связана притча о нетерпеливом заказчике и упрямом зодчем. Шах Аббас действительно торопил своего архитектора с завершением работ. (И не случайно, потому что мечеть была освящена буквально за год до его смерти.) Доказать могущественному правителю, что новое здание должно устояться по крайней мере пять лет, прежде чем его можно отделывать изразцовыми мозаиками, судя по всему, было нелегко. И зодчий попросту сбежал из страны, объявившись в Исфахане лишь пять лет спустя, когда его можно было либо казнить, либо поручить ему завершить работу.
Рядом с Шахской мечетью тянутся ковровые мастерские. Овечья шерсть, шелк для основы и, наконец, орнаменты, впервые примененные в изразцовой мозаике, — вот составные элементы прославленных персидских ковров. На каждый квадратный сантиметр хорошего ковра приходится 165 узлов. Невероятно трудоемкое искусство!
Любуясь историческими памятниками Исфахана, на каждом шагу убеждаешься, что узоры знаменитых персидских ковров заимствованы из орнаментов, которыми первоначально украшались дворцы и мечети. Только на коврах господствует другая гамма красок, обусловленная, видимо, особенностями материала. Возвращаясь по вечерам в отель «Шах Аббас», я старался почувствовать себя постояльцем караван-сарая XVI века. Своды двухъярусной аркады четко выделялись на темном фасаде. Журчала вода в желобах — из них когда-то поили верблюдов, заведенных во двор. А в застеленных коврами покоях устраивались на ночлег иранские купцы.
Шираз — город роз и соловьев, город персидской поэзии и персидской художественной миниатюры. Признаюсь, что, попав сюда, я был прежде всего поражен скудной растительностью этих прославленных мест. Вокруг совершенно голые, безжизненные горы. Единственное яркое пятно — гладь соленого озера с белыми, будто заснеженными, берегами. Иранцы считают, что в Ширазе мягкий климат — не слишком знойное лето, не слишком холодная зима, всегда ясное небо и звездные ночи, настраивающие на поэтический лад. Облаков над Ширазом действительно нет. Но чахлые розарии в знаменитом «Райском саду» меня, честно говоря, разочаровали. Если там и было чем любоваться, так стройными пирамидальными кипарисами. Видимо, прав был мой спутник: чтобы оценить Шираз глазами иранца, нужно увидеть столицу поэтов после двухнедельного путешествия по мертвой просоленной пустыне. Ширазские сады для иранцев — это некие микромиры, оазисы с журчащей водой, вьющимся виноградом и пением соловьев.
