В 30-х годах, во времена Ататюрка, слово «европеизация» было в Турции таким же ходовым, как у нас «пятилетка». Еще тогда турки начали создавать государственный сектор, возводить преграды против иностранных монополий. Но пример Турции дает повод задуматься: всегда ли наличие государственного сектора невыгодно для частных предпринимателей? Разве они внакладе от того, что государство берет на себя самые капиталоемкие отрасли экономики, такие как транспорт, энергетика, металлургия? А получая электроэнергию, горючее, уголь и сталь по твердым государственным ценам, частники могут получать высокие прибыли, вкладывая деньги в легкую промышленность, в сферу обслуживания — туда, где затраты быстро окупаются. Стремление Ататюрка европеизировать Турцию не прошло бесследно. Но странное чувство испытываешь, когда движешься навстречу уличной толпе. В Анкаре порой кажется, что ты находишься где-нибудь в Баку или Алма-Ате. И чувство это еще острее испытываешь на окраинах.
Видишь женщин, совсем по-нашему повязавшихся косынками. Видишь мужчин в кепках и пиджаках. Здесь, в Турции, в отличие от Рангуна или Коломбо западная, европейская, одежда давно перестала быть свидетельством определенного социального положения, образования, уровня доходов. Подобно Петру Великому, Кемаль Ататюрк просто-напросто запретил национальный костюм у мужчин. На женщин этот запрет не распространялся. Однако западная, европейская, одежда всячески поощрялась. Уже на протяжении жизни нескольких поколений она перестала ощущаться как нечто чуждое, привнесенное извне. Так что тракторист в Анатолии, как и на Северном Кавказе, чаще всего будет одет в пиджак и кирзовые сапоги. А феску или шаровары здесь увидишь не чаще, чем черкеску в Нальчике.
Поразительно, насколько люди на улице не похожи на тот образ традиционного турка, которого изображали когда-то на папиросных коробках. Здесь много голубоглазых, русоволосых. Много людей со славянскими чертами лица. По старой крепости нас водил мальчуган тринадцати лет. Рыжий, веснушчатый, сероглазый. Ничем не похожий на наших кавказцев или жителей Средней Азии. Мне бросилось в глаза другое — сдержанность людей, особенно заметная в сравнении с Индией, где все жестикулируют, бурно выражают свои чувства. Здесь нет, однако, и пассивности, расслабленности, присущей таким странам, как Бирма или Шри-Ланка, где сама природа, что называется, на подносе предоставляет человеку блага жизни.
