Осматривая памятники старины, порой больше всего запоминаешь какие-то несущественные мелочи, вроде голубей, показавшихся лепными украшениями на карнизе. В Баальбеке почему-то особенно запомнилось небо. Именно сочетание небесной синевы и золотистого песчаника осталось главным впечатлением о самой большой из римских руин за пределами Италии. По словам Бунина, колоннада Баальбека поразила его больше, чем египетские пирамиды. Восхищение Бунина, для которого античность была высшим воплощением красоты, скорее понимаю, чем разделяю. Лично меня, к примеру, куда больше впечатляет архаика Персеполя. Может быть, потому, что греко-римские колоннады и портики у людей моего поколения невольно ассоциируются с псевдоклассикой нашей ВДНХ. Но слова Бунина породили у меня другое сопоставление. Ведь в те времена, когда строился Баальбек, египетские пирамиды были для римлян еще большей древностью, чем сейчас для нас храм Юпитера.
Когда спит город тысячи и одной ночи?
За пределами Сирии Дамаск больше всего известен как Город тысячи и одной ночи. После нескольких проведенных здесь ночей волей-неволей задумываешься: когда же спят его обитатели? Сирийская столица просыпается очень рано. И после четырех часов утра не дает спать своим гостям. Даже если бы лавочники не имели обыкновения с рассвета включать на полную мощность выставленные на улицы транзисторные приемники, порой кажется, что и мертвый пробудился бы от непрерывной какофонии автомобильных гудков.
Когда я сказал сирийцам, что в Москве сигналы давно запрещены, они дружно закивали: «У нас, разумеется, тоже. Но что делать, если улицы полны пешеходами, лотошниками, велосипедистами, ослами и по ним невозможно проехать. Вот и приходится все время сигналить». Впрочем, неизвестно, что лучше: эта веселая разноголосица или непрерывный и неумолчный гул, который слышишь даже на двенадцатом этаже гостиницы Токио или Нью-Йорка.
Летом в Дамаске очень жарко. Местные жители предпочитают в эту пору есть овощи и фрукты недозрелыми: зеленые помидоры, зеленые яблоки, твердые персики. По их словам, из-за обилия солнца овощи и фрукты будто бы теряют при созревании свои полезные свойства. Из-за сухости воздуха сирийский зной переносится сравнительно легко. Порой трудно поверить, что температура достигает 40 градусов в тени. Это, конечно, не значит, что ходить по улицам Дамаска в послеполуденные часы — приятное занятие. Солнце буквально жалит своими яростными лучами. Поэтому жизнь тут течет по особому распорядку. Встают, как я уже говорил, очень рано. В час или в два кончают работу. И потом жизнь замирает до пяти-шести часов вечера. Благодаря этому продолжительному перерыву жители сирийских городов очень поздно ложатся спать. Деловые встречи принято назначать между семью и девятью вечера. Официальные обеды, спектакли, вечерние киносеансы обычно начинаются в десять, а эстрадные программы в ресторанах — после полуночи. В половине двенадцатого зал еще пуст, оркестранты только настраивают инструменты.
